50 лет назад мир был на грани глобальной войны. В то время Улан-Удэ коснулся пик развития советской системы противовоздушной обороны. Тогда на Кубе были размещены советские ракеты, этот факт и породил Карибский кризис. А во Вьетнаме вовсю шла война «горячая», первые годы длинной вьетнамской войны. В воздушном пространстве Монголии летали американские самолеты-разведчики, но монголам было нечем их сбить. Было как-то неспокойно.
Комушка – экс-центр бурятского ПВО
Та далекая история армейской Бурятии почти забылась. Минуло полвека… Остатки сооружений, которые обнаруживают в былых местах дислокации зенитных ракет, порождают самые необычные версии. Вплоть до того, что это следы, оставшиеся от эпохи Чингисхана. Например, так объясняют происхождение довольно крупных площадок, где грунт на большую глубину вынут по кругу. Между тем это остатки от пусковых площадок, на которых в те времена стояли зенитные ракеты. Площадки специально углублялись в грунт, чтобы ракета, установленная на станине, при развертывании в боевое положение не торчала полностью над поверхностью земли. Сверху солдаты прикрывали заглубленную площадку маскировочной сеткой.
Как жили зенитчики полвека назад, «Новой Бурятии» рассказал Василий Плотников, служивший в местной зенитной части.
– В Улан-Удэ располагался зенитный полк. Он входил в ракетную дивизию ПВО с центром в Иркутске. В целом мы входили в армию со штабом в Новосибирске. В зону ответственности нашего полка входил бурятский участок границы с Монголией. А я был инструктором политотдела, – вспоминает он.
Зенитчиком служил Василий Плотников три года – с 1962-го по 1965 год. На Старой Комушке тогда стоял командный пункт (батарея управления), невзрачная казарма, склады... Стояла ограда из колючей проволоки, посты охраны.
Здесь же был вход в достаточно заглубленный подземный бункер. Обширное помещение с высокими потолками, разделенное на несколько комнат. Сердцем бункера был огромный планшет – плексигласовый экран-карта, отображавшая зону ответственности полка. Перед ним стоял большой стол, за которым сидели дежурные командиры. Для них на планшете обозначали движение обнаруженных радарами воздушных целей.
– Позади прозрачного планшета сидели планшетисты с наушниками. Поступали данные. Маршрут, стрелки, цифры наносили каким-то фломастером. Планшетисты умели писать наоборот, чтобы офицерам перед экраном все виделось нормально, – вспоминает наш собеседник.
Вьетнамский сезон
Воинственный дух был во всем.
– В части я занимался самодеятельностью, поскольку музыкант. Однажды к 7 ноября готовили концерт. С солдатами разрисовали сцену: голуби, небо, «Миру – мир»… Радостные, все красиво. Начальник политотдела приходит: «Какое «Миру – мир»! Убрать быстро!», – говорит Василий Плотников.
Как инструктор политотдела, он собирал заявления военнослужащих с просьбой направить во Вьетнам. «Были парни, которые сами хотели туда. Но были и те, кто сопротивлялся. Один офицер с двумя детьми, отказался и его быстренько уволили. Хотя тогда из армии уволиться было трудно. И среди солдат были не желавшие, но все писали, под моральным давлением», – продолжает зенитчик. Демобилизовавшись, он узнал, что зенитчики из Бурятии реально попадали во Вьетнам, где принимали участие в боевых действиях.
Еще международная армейская жизнь была известна шестимесячными курсами «Выстрел». На эти курсы приезжали офицеры из Чехословакии, Болгарии, ГДР, весь социалистический блок. «Студентки факультетов иностранных языков в массовом порядке ходили с ними по «кабакам». Только шум стоял», – отмечает Василий Плотников.
В одиночку не купаться!
Жизнь в Улан-Удэ накладывала свой отпечаток. Зенитчики писали расписки, что обещают не ходить купаться без разрешения. «Это была, скорее всего, перестраховка, чтоб не отвечать за утонувших. Пару раз в течение лета нас садили в автобус и вывозили на Селенгу в централизованном порядке. Я тоже писал расписку», – говорит экс-зенитчик.
В Улан-Удэ собирали ракеты
Невдалеке от командного пункта стояло большое здание, где собирали и заправляли ракеты. Примерно там же хранились ракетные боеголовки и окислитель.
Все боялись, что в случае взрыва пострадают жилые кварталы. Работать было опасно. Однажды солдат нарушил технику безопасности. Он открывал емкость с окислителем, не надев противогаз. «Там накопился воздух, и все эти пары ударили ему в лицо. В нескольких метрах стоял офицер. Капля, долетевшая до него, прожгла на шапке большую дыру. А солдат лечился в госпитале, перенес пластические операции. Он потом заезжал к нам в часть. Лицо было изуродовано, – продолжает Василий Плотников. – В техническом дивизионе было несколько огромных цистерн окислителя. Его брали при заправке ракет. Готовые ракеты развозили по подразделениям. Готовились к этому солидно – выделяли охрану, проверяли связь, везли в три часа ночи. Я сам возил на Турунтаево».
Полвека назад зенитные ракеты стояли близ Турунтаево, в Онохое, у Иволги и у поселка Заводской (Спиртзавод). Там существовали четыре военных мини-городка. У городка стоял ряд пусковых площадок, на которых находились несколько ракет, готовых к пуску.
Зенитная часть считалась элитной и секретной. На боевое дежурство заступали под самодеятельный оркестр (настоящий оркестр, по штату, был лишь на Дивизионке). Всегда выносили знамя! На питание не жаловались. В увольнение отпускали с трудом. По праздникам выставлялись двойные, усиленные караулы. За пять самоволок отправляли в дисбат. Отбор в зенитчики был строг. Большинство их было из европейской части СССР. Много москвичей, туляков.
– Дивизион, который находился в 2-3 км от Турунтаево, строился у меня на глазах. Строил стройбат, но мы немного помогали, – говорит наш собеседник. – Мы были элитной частью, вовремя подшивали воротнички, всегда начищенные сапоги. Нам было смешно видеть, как стройбатовцы приходил на обед после нас: у одного оторван рукав, у другого карман… Одновременно расширялись дивизионы в Онохое, на Спиртзаводе. Потом турунтаевский дивизион перенесли куда-то на Пыхту-гору. Что там сейчас, я не знаю».
Как американцев отогнали от Кяхты
Во время вьетнамской войны американские самолеты летали вдоль советской границы у Кяхты, Наушек. Зенитный полк засекал их, но те не пересекали границу СССР. Стрелять со своей территории по воздушному пространству МНР почему-то не решались. Сделали иначе, отрядили к монголам зенитчиков.
– В Улан-Удэ организовали учебные курсы для лучших солдат. Потом их одели в гражданское – хорошие пальто, шляпы, галстуки, туфли, погрузили ракеты, технику и отправили. Многие тогда впервые надели галстуки и шляпы. Почему их не одели по форме? Наверное, было очень секретно. Но с тех пор американцы там летать перестали, – отмечает наш собеседник.
Облепиховый маневр ПВО
Бывали забавные случаи. Однажды Василию Плотникову выписали очень серьезную командировку – в расположение армии. Минуя дивизию, напрямую в Новосибирск.
«Меня встречает машина. Четыре человека, все офицеры. Я им вручаю привезенный спецпакет. А в нем баночка облепихового масла. Страшный дефицит. По документам я вез книги, а на самом деле доставил баночку масла, которое делали только у нас. Этот презент стоил самолета туда-обратно, плюс меня определили в гостиницу.
Назавтра прошелся по Новосибирску и улетел. Это была секретная операция. Тут или в Улан-Удэ решили «подмаслить» кого-то на уровне армии, или кто-то оттуда сделал заказ на облепиховое масло».
Уже на гражданке Плотников столкнулся в самолете с замминистра, который вез 14-15 ящиков облепихового сока для сборной СССР по хоккею. Тоже облепиховый презент из Бурятии.
Несекретная секретность
Обычные жители столицы Бурятии должны были считать, что зенитчиков вокруг Улан-Удэ нет. По улицам демонстративно гоняли старую технику. «Часть была секретная. Хотели, чтоб все думали про автороту», – вспоминает Василий Плотников.
Но ведь часть имела шефские связи. Рассказчик помнит это: «Я сумел объединить самодеятельность республиканской больницы со своей. Пацаны любили общаться с фельдшерицами. Как-то на 23 февраля даже прошел совместный концерт. Великолепно спели, тогда нам подкинули 15 ящиков пива. Вернулись, чуть на «губу» не попали… Тесные связи были со школой №35, где училась дочка командира полка. Наш оркестр играл на танцах, они у нас тоже выступали. У десятиклассниц с солдатами постоянно были свидания. Ясно, особой секретности не было».
В те времена в армию призывали и девушек. Это была не столько обязательная служба, сколько по желанию. С особыми условиями. Они могли учиться, могли взять 60 дней и бесплатно проехать в любую точку СССР. Был случай, как одна из девушек перешила форменную «кубанку» в шляпку и пришла в штаб. Обалдевший командир публично содрал с нее шляпку, растоптал ногами и приказал выйти из помещения. Жили девушки-солдаты в двух отдельных домах на ул. Боевой. Работали планшетистами, в канцелярии, привлекались к работе по материальной части.
Зарплата девушек была нормальная. В то время старший сержант-парень имел крайне скромные 14 руб., а солдат – нищенские 3,5 руб. Для сравнения, студенты получали стипендию 28 руб. Большинство девушек вышло замуж за военных.
