Место рождения мамы приметное, поскольку, на родовой усадьбе её отца, недалеко от степной протоки р. Селенга Хамбо-ламой Даши-Доржи Этигеловым был установлен охранный «Бумбэ» с молитвами. Детство у мамы было нелёгкое: оставшись в два года без матери она с лихвой испытала полу-сиротскую долю тех тяжёлых времён.
Стать ворошиловским стрелком
Весть о начале Великой отечественной войны до удаленной от других поселений, чабанской стоянки, где жили и работали наша мама со своим отцом, дошла не сразу. О войне, как и многие колхозники из отдаленных гуртов и стоянок, они узнали, приехав на большой сход только 27 июня 1941 года, когда из колхозного репродуктора на всю страну гремела леденящая кровь песня-призыв «Священная война».
Мама, тогда ещё 17-летняя девушка сразу же записалась на курсы «Ворошиловских стрелков». Смекалистая и ловкая, она очень быстро освоила все приёмы ведения боя рядового бойца, умело ползая по-пластунски под колючей проволокой, вслепую собирая и разбирая выданные курсантам винтовку, получила знак «Ворошиловский стрелок». После успешного окончания курсов, она втайне от отца и уже замужней старшей сестры, мечтала попасть на фронт. И вот подвернулся случай: нужно было доставить для фронта лошадей от колхоза на пункт сбора в Иркутске, она попросилась в погонщики, и ей, выросшей на лошадях, не отказали. Зимой 1942 года молодая Намжил с пожилым напарником, наскоро собрав документы и тёплую одежду, погнала колхозных лошадей в Улан-Удэ. Здесь узнав, что лошадей будут сопровождать другие, она тайно пробралась к своим лошадям в вагон, чтобы с ними попасть на фронт. Перед самой отправкой её обнаружили, и, под конвоем привели в комендатуру. Убедившись, что она не диверсант, а лишь недоросток, рвущийся на фронт, пообещав в самое ближайшее время призвать в армию, отправили назад в колхоз, наказав всеми силами работать ради нашей победы в войне. Ушла наша мама от военного коменданта с твёрдым убеждением: без крепкого тыла не будет и побед на фронте.
Все для фронта
После неудачной попытки попасть на фронт у Намжил начались трудовые будни. Наряду с работой на маточной отаре, нужно было сдавать государству обязательный для каждой семьи продовольственный налог в виде молочных и мясных продуктов. Добрые люди научили её прясть шерсть и вязать для фронтовиков носки и варежки, с отцом выделывала шкуры и шила из них солдатские полушубки и рукавицы.
Летом 1942 года, когда колхоз не смог найти чабанов по уходу за молодняком, наша мама, с одобрения ослабленного от болезни отца, как впоследствии оказалось, от скрытой формы туберкулёза, приняла на себя уход ещё за одной отарой. Несмотря на неимоверные нагрузки, перенесённые в те годы, она на расспросы своих детей об этом отвечала: было всем нелегко. В годы войны комсомолка, а затем коммунистка Намжил, как передовая чабанка, сдавала все сбережения на фронт. Она с отцом, вместе с его старшим братом Эрдэни Зодбоевым, а также с Цырен, женой фронтовика и двоюродного брата Даба, погибшего на фронте все свои средства отдавали на строительство именного самолёта. Их денег хватило на сборку самолёта, о чём приходило уведомление в колхоз. Однако, имени мамы и её отца в том уведомлении не было, из-за напрасно репрессированного в 1937 году брата Бимбы, а на верхах их имена вычеркнули, оставив лишь имя её дяди Эрдэни, о чём последний глубоко сожалел.
Со слезами на глазах
Радостную весть об окончательном разгроме фашистской Германии, как и ранее о начале войны, мама узнала лишь на третий день «Победы». Эту долгожданную новость донесли до своих тружеников правление колхоза, созвав всех на праздничный митинг. Многие выступали на том митинге, было много слёз. Были слёзы радости победы и перенесённого большого горя по погибшим в жестоких сражениях. Колхоз, считавшийся одним из лучших в Бурятии, быстро собрал праздничный, и одновременно поминальный, стол. Люди от всей души поздравляли вернувшихся с фронта солдат-инвалидов и ещё не вернувшихся со службы воинов земляков, поминали добрыми словами погибших и пропавших без вести бойцов: очень многих коснулось горе потери прошедшая война.
Военком, один из организаторов проводившегося мероприятия, поздравив всех с праздником «Победы», соболезнуя тем, кто потерял родных и близких горниле войны, отметил и героический труд тружеников тыла. Среди имён, кто своим неустанным трудом активно содействовал победе наших войск в тылу врага, назвали и имя нашей мамы. Несколько позже этот же военком, за самоотверженный и героический труд в тылу врага вручил, отличившимся колхозникам, в том числе и маме медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945гг».
Много лет после войны многочисленные почетные грамоты и благодарности за трудовые успехи в помощь фронту, кучи облигаций, а также медаль «За победу над Германией» напоминали маме о её непростых трудовых буднях в период войны. Кроме них, о ратном труде долго напоминал её портрет, написанный маслом не совсем умелым художником и провисевший на колхозной доске почёта вплоть до 1954 года.
Осенью 1950 года, оставшись с больным отцом, двумя малыми детьми и тяжело заболевшей их старенькой няней на руках, наша мама была вынуждена сдать свои отары другим колхозникам, завершив почётный труд передового чабана. Первый муж нашей мамы, участник курской битвы –танкист, не приняв условия сельской жизни в конце 1948 года уехал в Улан-Удэ, где, получив квартиру напрасно ждал свою семью в городе.
Мирного неба
В 1954 году она нашла своё счастье со своим земляком – участником войны из рода «Улаахан Олзон», надёжным и обстоятельным Санжижапом Сондуевым. В их семье выросли девять детей, жили скромно, но не бедствуя, здесь всегда царили взаимопонимание и лад. Умудрённые жизненным опытом, они умели ценить то, что дала им судьба. Выросшая, как поётся в популярной песне, «как придорожная трава», мама полностью соответствовала словам «на доброту приветная, на злобу безответная». Её мягкий и добродушный нрав, природный такт и обширные интересы вызывали уважение к ней всех, кто знал её. Выросшая без матери и умелых женщин по соседству, мама могла добротно кроить и шить почти всё: детскую и взрослую, летнюю и зимнюю меховую одежду.
Кроме этого, её редкое знание анатомии животных поражало многих, она могла на одном дыхании разобрать по суставам туши барана, свиньи, птиц, обработать их внутренние органы. Знание приёмов народной медицины позволяло ей применять их на практике; умела по правилам проводить «обёртывание в шкуру животных», с использованием внутренностей, проводить лечение с использованием требухи и кала животных, проводить лечение детей на живых баранах и многое другое. Некоторые из этих приёмов переняла её младшая дочь, ходившая всюду за мамой хвостиком.
Трудилась мама в колхозе «Красный Оронгой» начиная с 13 лет, отдав чабанскому труду 14 лет, затем 4 года работала дояркой, а после, когда колхоз получил статус «молочно-овощеводческого, до выхода на пенсию работала в овощеводстве. Огородники с ранней весны готовили почву для рассады, маты из камыша для утепления выращиваемых ранних культур, сеяли, ухаживали, убирали: работы хватало до поздней осени. Она с мужем продолжали работать, будучи уже пенсионерами, а когда им, честным и принципиальным людям предложили стать сторожами на зерноскладе были очень рады, говоря, что это самое пенсионерское занятие. С пенсионерской работы они ушли лишь когда потребовалась забота о подрастающих внуках.
Вначале 1992 года внезапно скончался наш отец. Мама, от горя по отцу, от хлопот еженедельных поминок, как указали ламы по умершему мужу-атеисту, проведя последние на 49-ый день поминки, слегла от тяжелейшего инсульта. Лишь благодаря усилиям врачей и хорошему домашнему уходу она прожила после мужа ещё семь лет.
Ушла наша мама из жизни, немного не дожив до 75лет, оставшись в памяти знавших её людей как немногословная, скромная и уважаемая всеми женщина. Ушла, окружённая заботой и любовью своих детей и внуков. Сейчас от той маленькой девочки, оставшейся без матери всего лишь в 2 года, несут в себе кровь и гены 34 её благодарных потомка. Спасибо, мама, Вам за нашу жизнь, жизнь наших детей и внуков. Светлую и добрую память о Вас мы несем на этой, Вами дарованной нам, прекрасной земле!
Семья Намсараевых
