Период турбулентности
Бурятия — это всегда то место, где медиа-клоунада цветет пышным цветом и все так спутано, что один политэксперт на «Эхе Москвы» утверждал, что в республике живут три вида бурят: западные, восточные и семейские. Многие чиновники и московские эксперты убеждены, что местный толерантный зомбированный «пипл неизбежно все схавает», и сегодня уже есть место умникам и блогерам, которые за грамоту или пару злотых могут объяснить себе и «пиплу» все таинственное и непонятное, а также найти нужных виноватых. Многие забыли, что еще недавно в самой образованной автономии страны первыми проводились самые интересные союзные проекты — от централизации библиотек до создания Этнографического музея.
Почти всегда в национальных республиках система власти основывается на балансе интересов различных кланов и группировок – территориальных, родоплеменных и, скажем так, олигархических. Поэтому бурятская политика значительно отличается от соседних регионов, где основная политическая борьба происходит между экономическими конкурентами.
С 2012 года политическая ситуация в Бурятии дестабилизировалась. А причиной разбалансирования политической конструкции стал абсолютно неожиданный крах Геннадия Айдаева. Экс-мэр Улан-Удэ, четырнадцать лет руководивший городом, видимо, действительно потерял к тому времени так называемый «нюх».
В период первого правления Вячеслава Наговицына венцом бурятской системы власти стало главенствующее положение двух властных групп – «носковской» и «западно-бурятской». Их соперничество и компромиссы стали основой несущей конструкции внутриэлитной стабильности в республике. Дело в том, что в сложившейся феодальной властной пирамиде, где есть свои «вассалы» и «сюзерены» и в которой в большинстве случаев к власти подбираются путем формирования коалиции против действующего руководителя (предательства своего «сюзерена»), обязательно должна быть сдерживающая система противовесов.
Когда 7 февраля 2017 года указом президента России Алексей Цыденов был назначен врио главы Бурятии, республиканский истеблишмент оказался в замешательстве. Но в любом случае можно констатировать, что в республике начали происходить качественные изменения, без которых невозможен прогресс. Народ уже устал смотреть десятилетиями на одни и те же лица, а ведь вода, которая не течёт, становится ядовитой. Точно так же неменяющиеся люди в бурятской политике стали превращаться в яд для своего же общества.
Проект с основой
Вся титаническая работа возрождения в Бурятии реальной политики должна начинаться с философского осмысления происходящего в стране экспертным сообществом республики, которое мы пытаемся создать, организовав политклуб. Чтобы точно и ясно понять недалекое будущее Бурятии и все происходящее в стране, нам надо подняться на заоблачные вершины московской политики, чтобы посмотреть с высоты происходящих глобальных перемен в мире. У кого есть мозги, уши и глаза, сегодня это могут ясно увидеть и понять, что будет с нами после пандемии.
Взрывная смена нынешней политической системы неизбежна. Политические волны цунами изменений, которые уже стремительно захватывают всю страну, это, прежде всего, назревшая смена властных отношений. Ключевой проблемой, стоящей перед страной, является то, что впервые за его историю на смену одной – отмирающей – экономической формации не приходит другая, новая.
В ситуации квантового политического перехода из будущей российской проектной действительности первой неизбежно выпадает наша республиканская власть. Так как мыслить она давно разучилась. Ведь любой методолог или психолог вам скажет, думать и мыслить не одно и то же. Так как мыслить означает и действовать. Вторым шагом ожидаемых изменений неизбежно будет исчезновение влияния российского олигархата. Любой осмысленный проект реальных изменений всегда нацелен на победу. Он тотален, имеет показатели, этапы и инструменты. Без ресурсов и власти он называется прожект. Так как для реальных изменений, как и для анализа и планирования, неизбежно появятся инструменты — ресурсы и власть.
Что же мы имеем сегодня – волю проектировщика и технологию проектирования, идущие через организационно-деловые игры (ОДИ). Также у группы «Новая Орда» есть свой замысел, опирающийся на концепцию «Третьей Орды» и наработки Школы здравого смысла Андрея Девятова. Сегодня в момент политического перелома идет тайная подковерная схватка пяти башен Кремля. Сегодня мы думаем, что к осени 2020 года скрытый этап размежевания завершится, а политическая ситуация в республике выйдет из-под контроля властей. Поэтому мы давно и настоятельно предлагаем главе республики создать экспертное сообщество и уже летом провести первые деловые игры. Тем более что еще живы участники трех ОДИ, успешно проведенных в Бурятии во времена перестройки.
Сам проект, в отличие от прожекта, никогда не нормирует и не соотносит себя с нынешней политической действительностью. Проектная программа идущих изменений не линейна, а последовательна и живет как процесс. Хотя для успешности реализации любого из четырех сценариев важна избыточность ресурсов. Поэтому только на втором этапе изменений встанут проблемы воли, организации, входа и выхода в проект. Затем для управления изменениями в республике новой системой власти будет нужен процессный и целевой менеджмент с гуманитарным и социальным программированием. Для этого надо успеть найти и подготовить новых управленцев. Так как альтернативный подход встретит повсеместно непонимание, яростное сопротивление старого аппарата и новой бюрократии. Только затем начнется процесс деления проекта и самоорганизации населения.
Главной задачей нашего проекта является не только и не столько описание событий и явлений с высоты политэкономического понимания происходящего реальным, нелиберальным языком, сколько поиск новых моделей жизнеустройства общества и выработка на их основе образов нового будущего как желаемой нами цивилизационной цели, которой у республики пока нет. Поэтому уже сегодня надо создавать везде, где можно, разнообразные исследовательские и проектные группы.
Группа «Новая Орда»
