​Гидроконфликт на Селенге

Масштабные проекты Монголии в сфере горнорудной промышленности, временно замороженные вследствие глобального снижения спроса на сырье, рано или поздно потребуют развития энергетического комплекса страны. Подобные планы могу войти в резкое противоречие с интересами России. Основная причина — Байкал.

Первый звонок прозвучал четыре года назад, когда Монголия анонсировала реализацию трех масштабных проектов строительства ГЭС — «Шурэн» на реке Селенге, крупнейшем притоке Байкала, ГЭС «Эгийн» и «Орхон» на реках Эгийн-гол и Орхон, являющихся притоками Селенги, а также ГЭС «Чаргайт» на реке Дэлгэр-Мурэн (табл. 1).

А так как Селенга находится в водосборном бассейне озера Байкал, реализация проектов по строительству монгольских ГЭС негативно скажется на уникальной экосистеме озера и может дестабилизировать работу ГЭС Ангарско-Енисейского каскада, крупнейшего в России (генерация 12 ГВт).

Кроме того, строительство ГЭС напрямую повлияет на объект Всемирного наследия ЮНЕСКО — озеро Байкал, в который река Селенга приносит половину всего притока с водосбора. Если строительство все-таки произойдет, то 9/10 гидроресурсов Селенги будет зарегулировано.

Гидроконфликт, похоже, становится разменной картой в геополитической игре России против Китая и США, чьи подконтрольные организации — Эксим банк (Китай) и Всемирный банк (США) — готовы финансировать строительства каскада ГЭС в рамках проекта «Поддержка инвестиций в горнорудную инфраструктуру».

Между тем проект получил широкий международный резонанс (озеро Байкал признано объектом Всемирного природного наследия ЮНЕСКО), и монгольская сторона в конце прошлого года дала сигнал о приостановке проекта. Однако, похоже, разработка проекта продолжается. Работы по ГЭС «Шурэн» мощностью 350 МВт продолжают вестись. Об этом свидетельствуют данные управляющей группы проекта, располагающейся в Улан-Баторе: недавно на ее сайте появились материалы по общественным слушаниям, связанным с ГЭС.

Атомная альтернатива

Не так давно академик Михаил Грачёв, директор Лимнологического института СО РАН (1987 — 2015), вносил предложение о строительстве атомной электростанции в Байкальском регионе, а именно в Гусиноозерской котловине в Селенгинском районе Бурятии. Это заявление вызвало бурный протест околонаучной общественности. Против выступило также МПР РФ.

— Очевидно, при строительстве АЭС возникнут существенные экологические риски. Причем эти риски возникают и при условии штатного режима работы, и тем более при возможных аварийных ситуациях в условиях высокой сейсмической активности на Байкальской природной территории, — заявил министр Донской на своей странице в Facebook.

Заметим, что большинство вопросов, касающихся использования мирного атома, предельно политизировано. Всякий рискнувший подать голос против немедленного закрытия всех АЭС по всему миру тотчас же натыкается на контрпримеры в виде Чернобыля и Фукусимы, а также обвинения в лоббировании ядерной отрасли и пренебрежении альтернативными источниками энергии, за которыми якобы и есть будущее.

С другой стороны, насаждаются тезисы о полной экологической безопасности, неисчерпаемости и дешевизне атомной энергетики. В любом случае вопрос строительства АЭС заслуживает более внимательного изучения.

Комплекс Чернобыля

Чернобыльская катастрофа 1986 года значительно подорвала доверие простых людей к перспективам безопасного использования мирного атома, а авария на АЭС «Фукусима-1» только подлила масла в огонь, заставив проснуться застарелые фобии.

«Авария на японской АЭС — конец эры ядерной энергетики», «Человечество слишком несовершенно, чтобы использовать энергию атома» — еще недавно такими заголовками пестрели газеты и журналы по всему миру. Ряд стран ЕС заявил о приостановке программ развития атомной энергетики, а также заморозил ряд строящихся объектов.

Вместе с тем большинство страхов, связанных с АЭС, являются не более чем надуманными. При оценке рисков и угроз люди склонны доверять разного рода мифам, нежели объективным статистическим данным и мнениям специалистов, попадая тем самым в ментальные ловушки.

В действительности стечение природных катаклизмов на территории расположения АЭС в России, которые могут повлечь за собой аварию, сопоставимую с аварией на станции «Фукусима-1», невозможно. В настоящее время все российские АЭС находятся в зонах низкой сейсмоопасности. На Великорусской плите, которая считается устойчивым массивом, землетрясения либо не происходят вовсе, либо происходят, но с небольшой интенсивностью (не более 5-ти — 6-ти баллов по шкале Рихтера).

Все российские современные ядерные реакторы типа ВВЭР имеют контайнмент. При этом оболочка рассчитана не только на внешнее воздействие — например, падение самолета, смерч, ураган или взрыв. Реактор способен выдержать 7-балльное землетрясение.

Контайнмент выдерживает внутреннее давление в 5 кг/см2 и внешнее воздействие от ударной волны, создающей давление 30 кПа, и падающего самолета массой 5 тонн. То есть если предположить, что вся поданная в реактор вода превратится в пар и, как в гигантском чайнике, будет давить изнутри на крышку, то оболочка выдержит и это колоссальное давление. Таким образом, купол энергоблока находится как бы в постоянной готовности принять удар изнутри. Для этого оболочка выполнена из «предварительно напряженного бетона»: металлические тросы, натянутые внутри бетонной оболочки, придают дополнительную монолитность конструкции, повышая ее устойчивость.

Факты говорят о том, что ТЭЦ и ГЭС не менее вредны для природы и людей, чем АЭС. И мы не должны забывать, что каждый день сами становимся жертвами существующей системы производства энергии. Ведь ТЭС намного опаснее атомных. Наиболее опасны ТЭЦ, работающие на каменном угле. В угле всегда содержатся природные радиоактивные вещества (уран), при сжигании угля они практически полностью попадают во внешнюю среду. Имеются данные, что тепловые электростанции в 2 — 4 раза сильнее загрязняют окружающую среду долго живущими альфа-частицами, чем АЭС такой же мощности.

Суммарные годовые выбросы ТЭЦ, ГРЭС и ТЭС, в которые входят частицы радиоактивного урана, сернистый газ, оксиды азота, оксиды углерода, углеводороды, альдегиды, бензапиренизоловая пыль, исчисляются миллионами тонн. На 1000 МВт установленной мощности составляют от примерно 13000 тонн в год на газовых до165000 на пылеугольных ТЭС. Именно благодаря выбросам ТЭЦ возникает риск кислотных дождей, опасных для природы и человека.

Так, например, Гусиноозерская ГРЭС (мощностью1,13ГВт) ежегодно выбрасывает в атмосферу 28 тыс. тонн загрязняющих веществ и сбрасывает в озеро Гусиное 328 млн кубометров нормативно-чистых вод, которые из-за высокой температуры нарушают тепловой баланс озера.

На Улан-Удэнской ТЭЦ-1 «ТГК-14» (мощность 148,77 МВт) ежегодно расходуется порядка 700 тыс. тонн угля и 1,5 тыс. тонн мазута. Общее количество выбросов вредных веществ в атмосферу (по данным пояснительной записки к годовому отчету за 2014 год по ТЭЦ-1) составило 12130,8 тонны, что составляет 33% от суммарных выбросов загрязняющих веществ от стационарных источников в городе Улан-Удэ (вкладТЭЦ-2 — почти 19%). Обе станции ежедневно выбрасывают в воздух 79,5 тонны загрязняющих веществ.

Ядовитые отходы, выбрасываемые ТЭС, не только наносят вред окружающей среде. Ежедневно через трофийные, то есть пищевые цепочки, они попадают к нам на стол и разрушают наш организм изнутри. На протяжении десятилетий.

Отрицательное влияние ТЭЦ на окружающую среду в значительной степени связано с расходованием больших количеств кислорода на горение топлива: при современном топливном балансе потребление кислорода на сжигание топлива примерно в 5 раз превосходит его потребление всем населением Земли. ТЭС мощностью 1000 МВт потребляет 8 млн тонн кислорода в год для окисления.

Кроме того, ТЭС, работающие на каменном угле, создают значительные золоотвалы. Так, например, золоотвалы ТЭЦ мощностью в 1 ГВт ежегодно занимают площадь 0,5 кв.км при высоте в 2 метра , которые долгое время не используются и являются очагами накопления тяжелых металлов и повышенной радиоактивности. Золоотвалы в большинстве своём очень плохо оборудованы, и зола разносится на значительные расстояния. Кроме того что зола загрязняет атмосферу, оседая на землю, она скапливается, покрывая поверхность почвы плотным слоем, что способствует образованию техногенных пустынь. В золе ТЭЦ и металлургических комбинатов очень высокая радиоактивность. Угольная зола содержит в себе большое количество токсичных металлов, таких как марганец, ртуть, никель, ванадий. Токсичные металлы приводят к возникновению проблемы долговременного заражения местности.

Более чистой альтернативой выглядят газотурбинные ТЭЦ. Однако природный газ — это ценнейшее сырье для химической промышленности.

ГЭС при всей соблазнительности идеи использования возобновляемого энергоресурса — воды — всё же очень опасны, а также чрезвычайно неэффективны как с экономической, так и с экологической точки зрения. Действительно, под ГЭС затопляются огромные территории по берегам рек, как правило, наиболее плодородные и экономически перспективные. Огромное количество людей подлежит переселению, а их дома сносу и затоплению. А это уже десятки или даже сотни тысяч человеческих трагедий.

Стоит ли говорить, какой вред ГЭС наносят флоре и фауне перекрываемых рек. Так, согласно статистике, в период с 1951-го по 1996 годы объем вылова и, соответственно, численность осетровых в Волго-Каспийском бассейне сократились в 20 раз. Это произошло в том числе и из-за того, что при строительстве каскада ГЭС рыба лишилась традиционных нерестилищ.

Серьезная авария или диверсия на ГЭС способна затмить по своим последствиям любую катастрофу на АЭС. Вспомним хотя бы катастрофу на дамбе Бандзяо в Китае в 1975 году. По разным данным, после разрыва плотины погибли 26 000 человек, еще 14 5000 погибли после из-за голода и эпидемий, утонуло свыше 300 000 голов скота, было разрушено 5 960 000 домов, так или иначе пострадали 11 млн человек. Из этого же разряда Куренёвская трагедия, разыгравшаяся в Киеве в 1961 году. Тогда в результате прорыва дамбы были разрушены десятки зданий, погибло, по разным данным, не менее 1 500 человек.

Плотины и водохранилища, которые человечество использует для получения гидроэлектроэнергии и питания оросительных систем, выделяют в значительном количестве парниковые газы, в частности метан. Метан является газом, вызывающим парниковый эффект, чей потенциал в усилении глобального потепления в 84 раза превосходит эффект СО2.

Мирный атом: плюсы и минусы

Выбросы, подобные ТЭЦ, на атомной станции полностью отсутствуют. Если же говорить о непосредственной опасности АЭС, то уместно обратиться к так называемой «цене крови». Если высчитывать количество жертв на 1 терраватт (ТВт) выработанной энергии, то получится, что 1 ТВт энергии, выработанной из каменного угля, стоил жизни 161 шахтёру, погибшему, чтобы этот уголь добыть.

«Цена крови» за 1 ТВт энергии, выработанной ГЭС, составляет 1,4 человека в целом по миру, считая сюда всех жертв аварий на ГЭС. Что же касается атомной энергетики, то здесь эта цифра составляет всего 0,04%.

Справка по смертоносности производства электричества,
в смертях на произведенный тераватт/час:

Несомненным минусом АЭС является высокая стоимость строительства энергоблоков и относительная дороговизна э/энергии. Атомная энергетика — одна из самых капиталоемких отраслей энергетики. Большие капитальные затраты АЭС связаны со сложностью технологий строительства и большим комплексом сооружений, обеспечивающих безопасность и устойчивость к авариям.

Себестоимость э/энергии включает в себя все расходы, необходимые для ее производства. Поэтому необходимо суммировать такие показатели, как стоимость добычи, переработки, обогащения и транспортировки ядерного топлива, стоимость строительства АЭС, последующего улавливания выбросов и утилизации отходов, страхование техногенных и ядерных рисков, ремонт оборудования, отчисления на развитие и замещение устаревающего оборудования, а также на снятие объекта с эксплуатации и т.д.

Вместе с тем затраты на АЭС сопоставимы с инвестициями на строительство современных газотурбинных ТЭЦ, ТЭС с технологией улавливания и хранения СО2, промышленных станций переработки биомассы и офшорных гелио- и ветропарков. Если учесть, что основные затраты по эксплуатации АЭС можно отнести к условно-постоянным, то стоимость э/энергии будет ниже альтернативных. То есть по себестоимости производства атомная станция с длительным циклом примерно сопоставима с газовой.

Самые большие риски отрасли связаны с высокой токсичностью отработавшего ядерного топлива (ОЯТ) и сложностью его утилизации. Поскольку принципиального решения проблемы ОЯТ пока не существует, связанные с ним издержки потенциально могут быть любыми, сколь угодно высокими. Эта неопределенность служит главным препятствием для быстрого развития ядерной электроэнергетики.

Также, если говорить про строительство масштабных солнечных и ветровых э/станций, то следует иметь в виду, что в России на сегодняшний день мощные гелио- и ветрогенераторы не производятся. В то время как в атомной энергетике мы являемся несомненными лидерами. В России на 10 действующих АЭС эксплуатируется 36 энергоблоков общей мощностью 26,2 ГВт, которые вырабатывают около 18% всего производимого в стране электричества. Кроме того, в настоящее время в России ведется масштабное строительство 8 новых энергоблоков. В мире действует 441 энергетический ядерный реактор общей мощностью 375 ГВт. В различных странах мира строится 44 атомных реакторов.

Кому это выгодно?

Строительство АЭС ориентировочной установленной мощностью 1 ГВт способно практически полностью ликвидировать дефицит э/энергии не только по Забайкальскому региону, но и соседней Монголии на 30 — 50 лет вперёд, обеспечить независимость от поставок из других регионов и решить многие экологические и транспортные проблемы.

Не секрет, что Забайкалье, Дальний Восток и Монголия остро нуждаются в дешевых и надежных источниках электрической энергии. В настоящее время более 1 млн жителей данного субрегиона находятся вне зоны стабильного электрообеспечения и вынуждены использовать автономные источники отопления и электрогенерации, причем цены на топливо из года в год стабильно растут.

Одна АЭС способна заменить целый ряд ТЭС, практически выработавших свой ресурс и зачастую находящихся в аварийном состоянии. Развитие индивидуального жилищного строительства (ИЖС) создает свои проблемы. Постановлением правительства запрещено выделение и регистрация участков в пригородах под ИЖС, не имеющих инженерной и транспортной инфраструктур, за строительство и содержание которых отвечает администрация. Но в бюджетах городов такие статьи не предусматриваются или очень ограничены из-за отсутствия бюджетных средств. Это приводит к спекулятивному росту цен на пригородные обустроенные участки.

В сложной ситуации также находятся субъекты предпринимательства. Вопросы подключения (стоимость, сроки, гарантии) объектов промышленности и торговли законодательно не отрегулированы и находятся «на откупе» у местных энергокомпаний.

Соседняя Монголия в последние годы демонстрировала стремительный рост экономики, особенно в сфере горнорудной промышленности. Очевидно, что после преодоления временного спада, этот рост возобновится. Российско-монгольские отношения являются сегодня важной составной частью восточного вектора внешней политики России. Это было подчеркнуто в Концепции внешней политики РФ, ориентирующей на укрепление политико-экономического развития страны с опорой на возможности и преимущества ее восточных регионов.

Монголия готова покупать определенную часть электроэнергии из России по центральному и западному направлению в объеме до250 МВт с перспективой ежегодного роста 6 — 8%. Обе стороны сильно бы выиграли от АЭС, ибо Монголия в таком случае получит надежный и практически неисчерпаемый источник электричества и ее энергобезопасность заметно укрепится. А Россия спасёт Байкал и получит серьезный инструмент геополитического влияния.

Россия также могла бы экспортировать излишки электроэнергии на китайский рынок через территорию Монголии. Для этого необходимо строительство высоковольтной линии 500 и более КВт.