Театральный критик, член Ассоциации театральных критиков России Туяна Будаева в программе «Мнение» на радиостанции «Эхо Москвы» в Улан-Удэ комментирует причины увольнения директора Бурятского государственного академического театра оперы и балета Аюны Цыбикдоржиевой, сообщает БМК.
А также позицию министерства культуры Бурятии по этому вопросу, результаты проверки театра Счётной палатой, назначение нового директора, мнение директора театра имени Вахтангова Кирилла Крока об обоснованности увольнения директора театра оперы и балета, роль главы Бурятии в разрешении конфликта в театре, и другие темы.
- У меня нет никаких инсайдерских связей с театром оперы и балета, всю информацию я получаю отчасти, как и все, из СМИ. Мы совсем не друзья с Даримой Лхасарановной Линховоин. Мы просто существуем на одном театральном поле. Я надеюсь, что она меня немножечко уважает, так же, как и я её безмерно уважаю. Мы очень долгое время вообще не общались, наше общение сводилось к «Здравствуйте - До свидания», но никаких конфликтов у нас не было.
А в сложившейся ситуации я сочла нужным для себя просто позвонить ей, и выразить слова поддержки в связи с проверками её диплома и со всей этой грязной, безобразной историей, допущенной поступками министра культуры (Соелмы Дагаевой – ред.). Сфера искусства очень тонкая и сложная, а министр культуры совершенно неграмотная в этих вопросах.
Начнём с того, что дама не проработала в сфере культуры ни часу до своего назначения на должность министра культуры. Я читала программы кандидатов на конкурсе на пост министра культуры - её программа просто не подлежит профессиональному обсуждению. Вы знаете, выиграть у таких административных монстров в сфере культуры, как Ирина Ковалёва, например, или Баир Турбянов, выиграть у специалистов, которые имеют художественное образование и плюс ещё дополнительное бизнес-образование, дипломы РАГСа (Российская академия государственной службы – ред.), также имеющих громадный опыт работы в культуре на руководящих должностях – это смешно.
- Год назад у меня были вопросы к составу конкурсной комиссии, в которой у нас был врач-гинеколог, два преподавателя ВСГИКа… (Восточно-Сибирский государственный институт культуры – ред.). А ВСГИК – это вуз, в котором до сих пор учебный процесс не обеспечен интернетом – это неактуальный вуз, он деактуализирован. В этом или прошлом году они слили театральную кафедру, не сделав набора на специальность «Актёр»! И что могут преподаватели этого вуза говорить о компетенциях современного министра культуры? Депутаты Хурала, они что, специалисты в сфере культуры? Они понимают, какие нужды сегодня у культуры? В принципе вся эта комиссия не понимает, что культура – это фундамент вообще всего. Это тот базис, на котором создаётся вся цивилизация – образование, медицина, промышленность, сельское хозяйство – всё только на этой базе».
- Почему министр культуры сейчас берётся увольнять директора театра, обосновывая это тем, что театру нужно придать новый творческий импульс, и она делает этот шаг, не запросив профессиональной экспертизы – а в каком состоянии театр сейчас, а что будет, если мы сейчас уберём директора, как это отразится на художественном процессе?
Директор обеспечивает художественный процесс, он обслуживает артистов. В принципе, у Аюны Владимировны Цыбикдоржиевой, как у человека, знающего себе цену и достаточно самолюбивого, когда она пришла работать, было много внутренних несогласий с тем, что она должна обслуживать чьи-то интересы, но, тем не менее, мы видим успехи театра, и они неоспоримы. Успехи оперных певцов без помощи директора не сложились бы.
- У меня нет в театре ни друзей, ни приятелей, а с директором театра (А.В. Цыбикдоржиевой – ред.) мы, мягко говоря, недруги, но у меня есть сведения, что собственные доходы театра выросли с 2011 года в десять раз – то есть, с момента прихода Цыбикдоржиевой на должность директора. Министр культуры свой комментарий, который минкульт выложил через сутки после увольнения директора, что недопустимо поздно – написала на коленке, наспех, что совершенно очевидно. Там получается, что причина увольнения – в «майских» указах Владимира Владимировича Путина – то есть, у нас Путин виноват, оказывается!
Министр культуры, специалист, совершенно не разбирается в этой ситуации – ведь в 2011 году, когда театр зашёл в своё здание после семилетней реконструкций, творческое состояние театра было в руинах! У театра не было репертуара вообще – два-три спектакля у балетной труппы и два-три спектакля у оперной труппы. Репертуар нарабатывается очень тяжело, а, тем более, в оперном театре. А сейчас посмотрите на их афишу – они работают пять-шесть дней в неделю, в выходные дни дают по два спектакля – детский и взрослый. Это серьёзный успех театра, они могут работать сейчас спокойно. И сейчас было совершенно очевидно, мне, как специалисту, что театр готов к новому творческому рывку, к переходу на другой уровень, они готовы осваивать другие эстетические задачи. Министр своими грубыми, непрофессиональными, некомпетентными действиями… В общем, сейчас театр может оказаться отброшенным на пять-семь лет назад.
- Театр – это такая история – выдерните одного человека, и посыплется всё. Заявления Пирогова и Арюунбатора подписаны, и им сделаны выплаты при увольнении. То, что Пирогов и так собирался уходить, и в Красноярске его давно ждали, это неправда – у меня в Красноярском театре работает коллега – они не делали ему предложения. Они всегда открыты для него, и, кстати, его в Красноярске очень любят, и конечно, театр всегда готов его взять, потому что у них нет драматического тенора такого уровня, как Михаил Пирогов, и он у них практически ведёт весь репертуар, где главные партии рассчитаны на драматического тенора. Казалось бы, два человека уходят – подумаешь, у нас есть ещё тенора, у нас есть баритоны. Но ведь последний репертуар настраивался на этих артистов и на их возможности. Понимаете, солист оперы – это не только голос, это такой сложный конгломерат данных! Это всё должно сойтись – и большой голос, который может вести главную партию, это драматические и внешние данные. Они красивы, они молоды, они источают со сцены мужскую энергию – это колоссально!
- К выводам Счётной палаты у меня недоверия нет, потому что, в отличие от наших СМИ я не пользовалась тем, что им скормила министр культуры, и тем, что выложено на главной странице сайта Счётной палаты. Я раздобыла документ, который согласно процедуре, Счётная палата отправляет непосредственно театру, минкульту и надзорным органам. Это 14-страничный документ, я прочитала его сама, и попросила комментарий у директора театра имени Вахтангова Кирилла Игоревича Крока. Сегодня в нашем театральном пространстве авторитетнее человека я не знаю. Он тоже человек очень дотошный, он его изучал приличное время, и он мне дал ответ, где он говорит – по его опыту и по опыту театральных директоров Москвы и Петербурга, максимум, что можно предъявить директору театра по выводам Счётной палаты – это выговор и, может быть, ещё лишение премии.
- Самое страшное, что есть в выводах Счётной палаты – это пресловутые 364 тысячи рублей за плитку (которой вымощена Театральная площадь – ред.). Смотрите, министр культуры говорит – директора уволили для того, чтобы придать новый творческий импульс театру. А при чём тут плитка, которой вымощена Театральная площадь? Мне хочется сказать министру культуры – вы определитесь, вы к умным или к красивым, как в том анекдоте с обезьяной – что же мне, разорваться, что ли? Вы всё-таки хотите творческого развития театр, и поэтому вас не удовлетворяет директор в этом плане, или всё-таки у вас какие-то финансовые причины? Есть очень хороший пост у Владимира Иринчеева, пиарщика оперного театра, где просто по пунктам отбиты все претензии министра культуры. Кирилл Игоревич (Крок – ред.) заостряет внимание на 364 тысячах, которые, по-моему, уже возвращены даже не театром, а подрядчиками – то есть, вообще театр и, соответственно, директор тут не при чём.
Крок акцентируется на том, что министр культуры говорит – эту самую пресловутую плитку можно было купить дешевле в Улан-Удэ, а она была куплена в Иркутске. Кирилла Игоревича это просто возмутило, и он в очень жёстких выражениях – спросил у меня, откуда взялась эта дама, и откуда её вытащили руководить культурой, потому что она не знает закона. Эта плитка была закуплена согласно 44-му федеральному закону, который предписывает объявить конкурс. Определяется средняя стоимость этой плитки по региону, и в результате конкурсных торгов выигрывает тот подрядчик, который выигрывает. Мог выиграть подрядчик с Марса, как он (Крок – ред.) говорит – и закупили бы на Марсе!
- Министр сегодня сфотографировалась с Даримой Лхасарановной (Линховоин – ред.), а на следующий день в театр была отправлена юрист, которая потребовала личное дело с тем, чтобы проверить диплом Даримы Лхасарвновны об окончании Петербургской консерватории. Причём, как выяснилось, юрист министерства культуры не знала, что дипломы, согласно распоряжению Государственной трудовой инспекции, уже несколько лет отделы кадров не имеют права хранить у себя – дипломы хранятся у всех на руках, а в отделах кадров хранится только копия дипломов. Юрист заставил Дариму Лхасарановну приехать в театр с дипломом – это ли не оскорбление?
- Я абсолютно согласна со статьёй Сергея Басаева, опубликованной в «Новой Бурятии» и на сайте ARD (где говориться о роли в этой истории певицы Ольга Жигмитовой и её супруга – руководителя администрации главы и правительства Бурятии – ред.). Давайте называть вещи своими именами – произошёл рейдерский захват театра коррумпированной группой лиц, они считают, что это их частная лавочка, и они могут делать в этой частной лавочке всё что угодно.
- Я не знаю, какой кандидат был заготовлен у министерства культуры на эту должность – я просто знаю, что те кандидаты, которым лихорадочно предлагалось занять эту должность, как порядочные люди отказались. Я не знаю, планировалась Эржена Жамбалова или нет, но то, что она будет выполнять то, что ей будет сказано сверху – это же очевидно! У неё же муж остался в заложниках! Вы понимаете, что если она не выполнит какое-то условие, выдвинутое ей теми, кто её поставил… Конечно, отчасти это и её условие (руководство театром бурятской драмы Саяном Жамбаловым – ред.), потому что хочется сохранить контроль еще и над этим театром. У нас вообще интересная ситуация - хотели отжать один театр, а оказался подконтрольным ещё и второй театр – вообще отлично!
- А ещё предметом коррумпированного интереса у нас стало и здание театра кукол «Ульгэр». Сопредельный участок там принадлежит неким бизнесменам, которые хотят между театром «Ульгэр» и администрацией Советского района воткнуть некий Дворец молодёжи, как они это называют, которые, на самом деле, как утверждали СМИ, будет банальным торговым центром, где, да, один этаж будет принадлежать комитету по делам молодёжи. Всяческие строительные и надзорные органы не разрешают начать там строительство, потому что здание «Ульгэра», как памятник культуры, может пострадать. Сейчас театр «Ульгэр» выселен из своего здания. Он уже полтора года обретается непонятно где, платит за аренду административных помещений, репетиционной базы и сценических площадок, играя на трёх площадках – в бурдраме, русской драме и в филармонии – и все собственные средства театра уходит туда, в том числе, конечно, и министерство культуры несёт какие-то расходы. И всё, театр вообще не может развиваться.
- Сейчас речь идёт о совершенно незаконном увольнении. Тот же Крок в завершение своего комментария сказал, что для него вопрос понятен – это либо заказная история, либо вообще чёрт знает что! Ещё, почему мне совершенно понятно, что СМИ не раскопали тот документ, который Счётная палата отправляла непосредственно в учреждение (театр оперы и балета – ред.), и в минкульт. Потому что на первой странице этого документа первые два пункта говорят о том, что министерство культуры недодало театру 11 с чем-то миллионов – сначала три миллиона, а потом восемь миллионов. А это, между прочим, государственная субсидия, это государственные деньги, которые спускаются министерству культуры, и оно, как учредитель, должно отправить их в театр для того, чтобы театр на эти деньги осуществлял свою основную деятельность. И, в общей сложности, одиннадцать миллионов минкульт зажал – где деньги, Зин! И ни у кого почему-то не возникло вопроса – а где эти деньги, куда они делись, они же были спущены? И это, извините меня, не 364 тысячи за плитку – восемь миллионов были уже при нынешнем министре.
- И действия министра культуры, и действия главы можно расценить только как грубое и некомпетентное вмешательство. Им, как должностным лицам, располагающим ресурсами, можно же было проконсультироваться у специалистов – вплоть до того, что у специалистов по бурятско-монгольским отношениям! Я не знаю, кого он слушал, и зачем он вообще поднимал этот национальный вопрос. Это в драматическом театре всегда очень странно присутствие актёра другой национальности, а оперно-балетные труппы во всём мире – это международные труппы. Начнём с того, что в приличном обществе вопрос о национальности вообще не ставится, и в профессиональном оперно-балетном сообществе он тоже не ставится – ни в каком контексте – ни в положительном, ни в отрицательном.
- (Министерство культуры и глава говорили о том, что нам надо готовить собственные кадры – ред.) - и для этого нужно уволить директора? Это даже не абсурд – это какая-то дурь!
- Эта связь (между театром оперы и балета и хореографическим колледжем и колледжем искусств – ред.), между прочим, пропала при прежнем директоре, при Людмиле Николаевне Намсараевой – это она начала конфликт с руководством.
- В публикации «Федерал пресс», по-моему, бывший директор Новосибирской филармонии тоже комментирует выводы Счётной палаты, и он чётко формулирует – этот конфликт вскрыл отсутствие компетентных кадров в государственном управлении. У нас вообще нет ни одного директора и менеджеров, которые обладают специальным образованием в сфере управления профессиональным искусством. Я всё время говорю, что у нас у всех руководителей отсутствует базовый понятийный аппарат, они все эмпирическим путём приходят к тому, что главная художественная ценность в искусстве – это, собственно, сам артист и то, что он создаёт.
- Дагаева летом была готова снять директора хореографического училища – она же предлагала Цыбикдоржиевой должности либо директора Национального музея, либо хореографического училища. То есть, если бы Цыбикдоржиева согласилась, то мы бы имели что – проверку Счётной палатой хореографического училища или Национального музея? У вас есть претензии к работе Национального музея? У меня нет. К работе хореографического училища – нет. А почему тогда министр культуры предлагает эту смену директора – на каком основании? Значит, основание бы нашлось, да? То есть, министр культуры была готова пошатнуть ещё и тут?
- Коллектив (театра оперы и балета – ред.) сам не понял, что он себя проявил очень организованно, как профессиональное сообщество. Как профессиональное сообщество, с которым нужно считаться. Министр культуры у вас очень сильно пыталась продемонстрировать знания 278-й статьи, но 278-ая статья Трудового кодекса регулирует отношения работодателя и работника, но не регулирует отношения министра культуры и профессионального сообщества, министра культуры и общественности. И перед ними нужно было объяснять свою позицию, а они просто сработали очень непрофессионально в этом плане. Они даже здесь не смогли сработать на компетентном уровне – вовремя создать пресс-релиз, вовремя созвать пресс-конференцию, вовремя открыто и честно объясниться, смело прийти, встать перед коллективом и объяснить свою позицию. Ну а как – назвался груздем – полезай в кузов! Соответствуй, держи удар, если ты его первая нанесла - понятно, что тебе в ответ прилетит. Для этого и делается профессиональная экспертиза и прогнозирование.
Мне люди из администрации главы писали – мы не ожидали такой реакции коллектива, мы не знали, что такие сложные бурятско-монгольские отношения! Ребята, у вас есть ресурсы, вы можете заказать профессиональную экспертизу театроведов, политологов, историков, которые годами отслеживают бурятско-монгольские отношения, и они вам скажут, надо это упоминать или не надо. Они вам расскажут про менталитет монголов – как они отреагируют на ваше неосторожное слово.
- Я не знаю её планов (Аюны Цыбикдоржиевой – ред.), но могу предположить, что она человек гордый, и правда за ней – нет оснований к увольнению. Если она подаст в суд, то такой прецедент у нас был, когда человек был уволен министром культуры Цыбиковым по этой самой статье и очень быстро восстановился – я не буду сейчас говорить, какой театр имею в виду.
- Я слушала доклад министра культуры в Общественной палате, когда она говорила – драматическим театрам хватит на постановку шестьсот тысяч. Вы видели гонорары режиссёра-постановщика и балетмейстера? Это то, что Счётная палата вменяет в вину – 631, по-моему, тысяча. А, например, у театра бурятской драмы была такая мечта – сделать «Мамашу Кураж» Брехта, где режиссёром должен был быть Юрий Квятковский – талантливый режиссёр, ученик недавно ушедшего Дмитрия Брусникина. Квятковский уже работал с коллективом бурдрамы, он хороший режиссёр и хорошо работает с актёром. Театру на перспективу была бы очень полезна работа с ним, но, я так понимаю, что его гонорар и укладывался в эти шестьсот тысяч – и всё. Но это нормальная цена. У нас обыватель падает в обморок от такого гонорара, и почему-то СМИ не разъясняют, что эту сумму нужно поделить на два-три-четыре месяца. Это стоимость времени, физических и интеллектуальных затрат – это не то, что, знаете – зашёл, забрал и ушёл, хотя именно так у нас это и подаётся.
