Два года назад в республике заговорили о первом в Бурятии полнометражном анимационном фильме по мотивам бурятского героического эпоса «Гэсэр». А главное, чем обещал быть анимационный проект «Архан» – интересным контентом на бурятском языке, то есть вполне мог и может возродить у подрастающего поколения интерес и желание знать бурятскую культуру и язык.
Однако спустя два года мультфильм так и не вышел на экраны. Причина для России обыденная – недостаток финансирования. Ведь бюджеты современных полнометражных анимационных фильмов составляют десятки миллионов долларов. Тогда как бурятский мультфильм создавался энтузиастами с самого начала на собственные и грантовые средства. И, конечно, этих средств не хватило. И тогда команда проекта попробовала найти средства через краудфандинговую платформу Планета.ру. Но вместо необходимых 100 тыс. рублей ребята собрали всего лишь половину.
И когда сегодня в соцсетях одни жалуются на то, что нынешние дети не знают родной язык, а другие кивают на недостаток контента на бурятском, хочется спросить – а готовы ли те и другие рублем поддержать проекты, создающие контент на бурятском языке? Как показывает опыт команды анимационного проекта «Архан» - не готовы.
Так что нужно, чтобы в Бурятии появились и работали такие проекты, а также насколько важно поддерживать их? "Новая Бурятии" поговорила на эту тему с одним из основателей проекта «Архан», общественным деятелем, руководителем Фонда «Найдал» Юрием Балхановым.
– Расскажите, на какой стадии сейчас находится проект?
– На данный момент он заморожен, так как не хватило финансирования. Сейчас сделана рабочая (базовая) версия мультфильма, но ее надо дорабатывать, чтобы выпустить хотя бы постпродакшн. Но надо понимать, что изначально мультфильм планировался не как сделанный на профессиональной студии, потому что вы сами знаете, какие бюджеты у профессиональных мультфильмов. Это изначально должен был быть любительский мультфильм, и под это создали команду, с нуля создана анимационная студия. И надо понимать, что профессиональных художников-аниматоров у нас в Бурятии нет, в основном это те ребята, которые делали мобильные игры и рисовали на графических планшетах.
– Команда еще осталась? То есть при появлении финансирования возможно ли говорить о завершении проекта?
– Деньги не единственный фактор. Надо еще и команду собрать, так как сейчас половина из нее разъехались – это же молодые ребята. Но вполне возможно. И дело даже не в проекте, мы же создали студию анимационную: закупили оборудование, и оно довольно профессиональное – для создания мультфильмов. Привлекли ребят – художников-аниматоров, поработали в команде, и, когда недавно в правительстве было совещание при главе, одним из предложений было создание анимационной студии. И чтобы снова не создавать с нуля, можно было бы воспользоваться и нашей студией - мы готовы работать в различных форматах.
– Помнится, вы собирали средства на Планете.ру. Видела, что собрали всего лишь половину. Обращались ли еще куда-нибудь за поддержкой?
– Да. Но у нас уже были изначально свои средства, затем получили президентский грант и еще были гранты администрации при главе. Я хочу сказать им огромное спасибо, они, как могли, поддерживали. И, конечно, мы обращались к местным бизнесменам, кто чем мог, помогал. Но, к сожалению, этого оказалось недостаточно. Анимационная студия не может жить от гранта к гранту, тут должно быть постоянное системное финансирование, чтобы у ребят было понимание их будущего, ведь основное место работы – студия, и им нужно профессионально расти, обучаться, проходить разные онлайн-курсы.
И, кстати, когда у нас закончилось финансирование именно по проекту «Гэсэра», мы получили грант от правительства на создание короткого мультфильма. И его практически сделали - это мультфильм на 16 минут, очень интересный. Режиссер и сценарист – Олег Юмов. Мы хотим дать ему фестивальную жизнь, сейчас ищем фестивали, куда можно его послать. Он не о Гэсэре, это оригинальный сценарий, связанный с нашей родиной и на бурятском языке, называется «Манзан Гурмэ».
– Сколько нужно для завершения хотя бы этого проекта? И существует ли на бумаге, может быть, приблизительное видение анимационной студии и бюджет (на 3 – 5 лет)?
– Очень сложно сказать, какая сумма нужна для завершения. Потому что, если мы даже соберем прежнюю команду и не будем обращаться к тем же аниматорам с Запада, сумма будет гораздо меньше. Все будет зависеть от договоренностей с аниматорами. Ведь если посмотреть бюджеты даже российских мультфильмов, они исчисляются десятками миллионов.
Идеи для дальнейшей работы студии, конечно, есть. Например, можно делать короткие 2Д-мультфильмы на бурятском языке для детей 3 – 7 лет с неплохой рисовкой и озвучкой, как, например, «Три кота» или «Синий трактор», только с нашими, бурятскими героями, местными особенностями, с элементами истории и краеведения. Чем они хороши? Они короткие, 3 – 5 минут, легче делать небольшими силами и по времени (на одну серию – месяц-полтора), и это не так дорого. Такие серии на сегодня очень популярны и легко распространяются в соцсетях.
– То есть анимационная студия не может существовать без поддержки государства?
– Все зависит от целевой аудитории (ЦА). Если ориентироваться на Запад, то можно попробовать зарабатывать, ЦА там большая, но и конкурентов много. Если мы говорим о направлении для сохранения бурятского языка и культуры, тогда нужна поддержка - заказчиков здесь нет.
– А можно ли будет создавать одновременно разные мультфильмы: часть – ориентированные на широкую аудиторию, а часть – на бурятскую? То есть, к примеру, по мотивам и бурятских, и азиатских сказаний, нацеленные на широкую аудиторию с озвучкой на русском, английском и отдельно по заказу правительства РБ, что-то вроде «Синего трактора»?
– Тогда две команды нужны, а мы на одну еле-еле наскребли, и, кстати, часть заказов приходилось отдавать фрилансерам с Запада. А художника, знающего «буряад зураг» или «монгол зураг» и рисующего на планшете, мы вообще в Бурятии не нашли, в Монголии только.
– Наверняка, когда вы с самого начала собирали ребят на проект, то изучали этот рынок труда и, вероятно, знаете, сколько ребят в Бурятии занимается компьютерной анимацией. Много ли таких у нас? И возможно ли обучение по квоте, то есть на заказ от правительства, и в дальнейшем трудоустройство в Бурятии?
– Эти ребята все сидят на фрилансе по своим берлогам, они одиночки, их тяжело найти, и в основном работают в анимационных программах для мобильных игр - это сейчас востребовано. Если будет куда устраиваться, может быть. Если будет что-то постоянное, можно будет планировать. Сейчас им проще сидеть на фрилансе, сделал дело – получил деньги. А один из наших основных ребят уехал в Москву, и его сразу взяли в хорошую команду с достойной зарплатой. Рад очень.
– Мы говорим, что есть люди, которые делают контент на бурятском, но спроса нет…
– Мы на самом деле конкурируем с мировой индустрией, здесь нужна поддержка, чтобы делать качественный контент, хотя бы примерно не хуже российских анимационных студий. Конечно, можем делать полтора мультика в год, но смысл? Нужна умная программа поддержки.
– У вас есть мысли, какой должна быть эта программа?
– Не надо придумывать велосипед, надо искать похожие решения, адаптировать под нас и делать. Я свою младшую дочку отдал в лицей-интернат №1, чтобы она знала бурятский язык, и четыре урока в неделю делают свое дело – язык она уже не забудет. Сам в детстве жил в деревне несколько лет и сейчас понимаю бурятский язык, но не особо говорю. Самое интересное, что эти бурятские слова сами выплывают из подсознания. Нужен контент для детей достаточного качества, чтобы он нравился им - детям от двух до шести лет. Ведь маленькие дети смотрят на Youtube любые мультики на любом языке.
Беседовала Татьяна Олзоева
фото: vk.com
