На неделе российская политика отметила небольшую, но дату: исполнилось пять лет с момента отмены губернаторских выборов. Федеральные СМИ отметили ее глубоким анализом института губернаторства и системы назначения. Как отмечает www.regnum.ru, большинства поставленных задач — улучшение управляемости регионами из федерального центра, снижение влияния бизнес-групп на региональную политику, сохранение территориальной целостности страны, снижение террористической угрозы, устойчивый экономический рост регионов, повышение профессионализма губернаторского корпуса – федеральным властям добиться не удалось.
Но один положительный итог реформы налицо – эшелон региональных лидеров удалось обновить и омолодить. Буквально в последний месяц ушли со своих постов «мастодонты» российской политики Минтимер Шаймиев и Муху Алиев. Но это на федеральном уровне, в регионах все гораздо сложнее. Хотя там, куда приходили «варяги», региональные элиты очень быстро и четко чувствовали «железную руку» назначенца, переверстывающего их «под себя», а иногда и выстраивали жесткую оппозицию. Как случилось в той же Иркутской области после назначения Александра Тишанина, впрочем, после его досрочной отставки там было еще два назначенца.
Бурятия по пути своего западного соседа не пошла: местные политические силы не стали возражать против томского резидента, а назначенный в республику Вячеслав Наговицын не стал разгонять старую команду. С небольшим «апгрейдом» потаповская команда проработала во главе с г-ном Наговицыным два с лишним года. Однако последние события показывают, что президенту Бурятии для сохранения поста или попадания в кремлевскую команду надо активизироваться. Просто отсидеться в маленькой и доверчивой республике, кажется, не получится. Федеральный центр все чаще стал требовать от региональных властей решительных действий и поступков, по результатам которых и намерен оценивать глав регионов.
За все время нахождения у власти г-на Наговицына Бурятия больших успехов так и не достигла. Реализации грандиозных планов помешал глобальный экономический кризис. Но, если в прошлом году ссылки на него устраивали и успокаивали федеральные власти, да и местное население, то 2010-й и последующие годы все-таки должны пройти под знаком «стабильного роста экономики и улучшения благосостояния граждан». А для этого Вячеславу Наговицыну не хватает мускулатуры в лице сильной команды. Потаповская старая гвардия была «к месту» в пору стабильного поступления в Россию нефтедолларов. В настоящее время ее знаний и лоббистских качеств явно не хватает для достижения даже не очень амбициозных целей вывода Бурятии из депрессии. Речь даже не идет о нормальном существовании республики. Правительство очень забюрократизировано, и это не идет на пользу региону.
Слабых звеньев, к сожалению, в этой цепочке достаточно. В числе первых «на замену» стоит назвать первого вице-премьера Иннокентия Егорова. Несмотря на доскональное знание им республики и заявления г-на Наговицына о продлении с ним контракта, в республике явно чувствуется усталость как от самого г-на Егорова, так и от его клана. Аналитики вообще отмечают снижение влияния Иннокентия Матвеевича на жизнь республики. Возможно, бессменный зампред устал сам – г-н Егоров работает в правительстве Бурятии с 2002 года, первым зампредом он стал еще при Леониде Потапове – в декабре 2004 года. А в начале этого года он достиг официального пенсионного возраста – в январе первому вице-премьеру исполнилось 60 лет.
Еще одно слабое звено, даже не звено, а целый блок – экономический. Все усилия этого блока последние два года сводились к одному – удержать республику на плаву. Ничего нового в головах доморощенных экономистов не родилось. Именно поэтому под удар может попасть Александр Чепик. Но его тесная связь с Вячеславом Наговицыным и контакты в федеральных кругах, скорее всего, сохранят за ним кресло вице-премьера по экономике.
А отвечать, вероятно, придется Татьяне Думновой. Бизнес Бурятии давно, хоть и скрытно выражает свое недовольство министром экономики. И если в докризисные годы на сомнительные решения и поступки г-жи Думновой закрывали глаза, то сегодня ситуация поменялась. Провалы программы социально-экономического развития, разработанной ведомством Татьяны Гавриловны, уже нельзя списать только на кризис. Как показало время, Минэкономики выстраивало свои планы и показатели в соответствии с пожеланиями частных инвесторов, большей частью иногородних. Интересы местного бизнеса в расчет не принимались. В итоге кризисные годы ударили экономику Бурятии «под дых» – внешние инвесторы увели деньги в свои регионы, а то и за границу, местным же не хватило элементарной поддержки властей для дальнейшего развития.
Неразрывно связан со своим «боссом» и руководитель республиканского агентства по развитию промышленности, предпринимательства и инновационных технологий Александр Гребенщиков. На него могут посыпаться шишки за отсутствие сколько-нибудь заметных успехов в инновациях: Бурятия по итогам 2009 года занимает лишь 59-е место в рейтинге инновационной активности. Провальным оказался год и для промышленности, опять-таки по причине кризиса – инвесторы в большинстве своем свернули проекты. Но главной причиной увольнения г-на Гребенщикова может стать непонятная деятельность республиканского бизнес-инкубатора с последующим скандалом вокруг управляющей им компании. К тому же во властных коридорах все чаще озвучивают недовольство Александра Чепика собственно Александром Гребенщиковым, и его мнение в этом может стать решающим.
Еще один представитель экономического блока, позиции которого пошатнулись, – министр природных ресурсов Баир Ангаев. Привыкший работать по старинке, когда бизнес сам решает свои проблемы и планирует развитие, он так и не составил внятного плана развития лесной отрасли. Провальна деятельность министерства и в курировании недропользователей. Это показала история с добытчиками нефрита – предприниматели не пошли навстречу правительству и воспротивились «оцивилизовыванию» процесса добычи, переработки и продажи этого полудрагоценного камня.
Кроме представителей экономического блока, аналитики отмечают слабые позиции министра культуры Тимура Цыбикова. Ему в вину вменяют невнятную кадровую политику – один скандал вокруг русского драматического театра уже мог стоить кресла. Сюда же можно отнести и недостаточно мотивированное объединение Улан-Удэнского музыкального колледжа и Бурятского республиканского училища культуры и искусств (БРУКИ). Как заверяют деятели культуры, объединение вызовет только негативные последствия, в том числе приведет к сокращению штатных единиц административно-управленческого аппарата, преподавателей, работников учебно-вспомогательной и обслуживающей сфер. Недовольство коллективов может стать катализатором протестующей волны среди деятелей культуры.
Таким образом, в кабинете министров г-на Наговицына уже при первом приближении можно разглядеть пять слабых звеньев. Каждое из них по отдельности могло бы стать тяжелой ношей для сильного правительства, но общей массой, особенно просевший экономический блок, они придавливают авторитет Вячеслава Наговицына. И соответственно уменьшают его шансы стать весомой фигурой в глазах федерального центра. Снижаются и его шансы повторно занять кресло президента маленькой и доверчивой республики.
В то же время на федеральном уровне постепенно отмечается падение интереса к назначению в регион людей со стороны. Фактор проживания и работы в регионе постепенно увеличивает свою значимость: ставка будет делаться на кандидатов, хорошо знакомых с местной спецификой. Тем более что кадровая скамейка в центре во многом сформирована.
Технология борьбы за губернаторские кресла при отсутствии прямых выборов серьезно видоизменилась. Но наиболее эффективной по-прежнему остается контроль политического пространства региона и GR-активность в центре. Немалую роль продолжают играть и PR-кампании в федеральных СМИ. Это прекрасно понимает Вячеслав Наговицын, стоит только вспомнить его высказывания после многочисленных прошлогодних форумов о количестве упоминаний Бурятии в СМИ России. Но слабая команда может вызвать и негативные сообщения о регионе. А это ударит в первую очередь по репутации г-на Наговицына.
Анна Бауман
