30 октября в России и других бывших республиках СССР отмечают День памяти жертв политических репрессий. Это день скорби, ведь в этот день вспоминают тех, кто погиб в годы сталинского террора, и тех, кто прошел советские лагеря уже после смерти «вождя всех народов». В годы репрессий многие ушли безвозвратно, но до сих пор многие пытаются узнать о судьбе своих пропавших родственников.
Без вины виноватые
Реабилитация жертв политических репрессий началась в СССР в 1954 году. Однако только в 1991 году был принят закон «О реабилитации». Согласно ему, жертвами репрессий на пространстве бывшего СССР могут считаться 11–12 млн человек. В их число входят также дети, оставшиеся без попечения родителей. Пик репрессий пришелся на годы Большого террора, развязанного Сталиным в 1937–1938 годах.
За годы реабилитации пересмотрено более 600 тыс. уголовных дел, сломавших жизнь более 900 тыс. человек. Однако, как отмечают некоторые историки, если учитывать жертв бессудных расстрелов крестьянских восстаний, жертв искусственного голода начала 1930-х годов, а также лишенных избирательных прав после революции, пострадавших от трудовых указов и другие категории, то количество репрессированных гораздо больше, чем 12 млн человек.
Ведь кроме бесспорных жертв политического террора, чьи имена уже оказались или, несомненно, рано или поздно окажутся на страницах «Книг памяти», были еще миллионы людей, осужденных за разные незначительные «уголовные» преступления и дисциплинарные проступки.
В те времена попасть под репрессию можно было за неверное сказанное слово: в глухую деревушку мог прибыть отряд красноармейцев и спросить полуграмотных мужиков вступают ли они в колхоз. Если они отказывались, их увозили без суда и следствия, далеко не всегда отражая это документально. Затем людей судили за все: за нарушение паспортного режима, за бродяжничество, за «самовольный уход» с места работы, «опоздания» и «прогулы».
Совершенно секретно
Исследователи по-прежнему испытывают трудности с доступом к архивам, касающимся советских репрессий. Огромное количество документов в нашей стране неоправданно засекречено. Даже для составления «Книг памяти» доступ к таким делам получить крайне сложно.
14 тыс. дел о политических репрессиях находится в архиве Управления ФСБ России по Бурятии. Из них 10,5 тыс. – уголовные дела периода репрессий и почти все с грифом «секретно». Подавляющее большинство фигурантов, а их около 20 тыс., реабилитированы. Исключение составляют 75 человек, осужденные по общеуголовным преступлениям.
Уголовное архивное дело – это протоколы обыска и допроса, анкета репрессированного и полные сведения о человеке: где и когда человек жил до ареста, кем был и чем занимался, что каких взглядов придерживался. В делах встречаются фотографии, личная переписка, значки, удостоверения и прочее. Сейчас это, увы, редкость.
Как рассказала начальник архива Управления ФСБ России по РБ Татьяна Саховская, с начала массовой реабилитации на личном приеме в архиве побывало более 4 тыс. человек, по 100–200 за год.
– Кто-то просит помочь в реабилитации детей, которые малолетними остались без попечения репрессированных родителей. Многих интересует, где их близкий отбывал наказание, место, время и причину смерти. – сообщила Татьяна Саховская. – Если есть, мы даем обратившимся личные документы, рукописи, фотографии или письма. Бывает, запрашиваем дела из других регионов.
Счастливый случай
Однако в поисках информации о своих репрессированных родных некоторым улыбается удача. Так, в архив Управления ФСБ РФ по РБ в 2005 году пришло письмо из Великобритании. Эмигрантка, английская подданная Стефания Найт просила отыскать ее родственника: на склоне лет Стефания узнала, что жернов политических репрессий не миновал и ее двоюродного дедушку. Когда началась реабилитация, англичанка с русскими корнями решила найти его.
Запрос в Иркутск, где когда-то проживала ее родня, ничего не дал: в областном центре нужных сведений не оказалось, и письмо г-жи Найт переслали в Улан-Удэ. К долгожданной радости Стефании, искомое дело нашли в архиве УФСБ и, сделав для нее необходимые выписки, отправили адресату.
Двоюродный дед Стефании, Василий Юнтер, был посмертно реабилитирован, но помог своим потомкам обрести друг друга: во время знакомства с фактами «политического преступления» всплыло одно любопытное обстоятельство. С этим делом уже ознакомилась петербурженка, которая оказалась одной из дочерей репрессированного.
И вот что написала Стефания Найт сотрудникам управления ФСБ РФ по РБ уже после выяснения всех обстоятельств: «Я приношу извинения, что я не написала вам раньше это письмо благодарности за вашу помощь в предоставлении информации о моем двоюродном дедушке Василии Юнтере и членах его семьи, Марии и Тамаре. Может быть, вам будет интересно узнать, что благодаря Вашей информации нашей семье удалось воссоединиться после 70 лет без контакта с нашими родственниками в России. Это было для нас огромной радостью, спасибо вам большое».
Конечно, не всем так везет, как английской подданной. В таких поисках бывают и разочарования. Например, у тех, на чьих близких были заведены вполне обоснованные уголовные дела, или когда репрессированный и вовсе нигде не фигурирует – его имя не значится имя ни в одном банке данных. Но и в этих сложных случаях сотрудники архива пытаются как-то помочь потомкам пропавших без вести. Настойчиво советуют разыскать двух свидетелей и идти в суд – доказывать нигде не запечатленные факты.
В конце октября из типографии выйдет 4-й том «Книги памяти жертв репрессий». Подготовка первой книги началась еще в 1992 году, когда сотрудники архива собственными силами приступили к сбору материалов. Всего планируется выпустить 7–8 томов.
