В декабре в театре кукол «Ульгэр» состоятся две премьеры. Режиссёр Андрей Князьков представит спектакль «Дюймовочка, или Колыбельная для мамы» по мотивам сказки Андерсена, а Ольга Шуст поставила «Снежную сказку». Два разных режиссёра говорят о простых и главных для человека вещах.
Андрей Князьков: «Наш спектакль – это признание в любви маме»
Спектакль «Колыбельная для мамы» создан по мотивам всем известной сказки Ганса Христиана Андерсена и поставлен в театре «Ульгэр» режиссёром из Санкт-Петербурга, заслуженным артистом России, заслуженным деятелем искусств Бурятии Андреем Князьковым. Классический сюжет сказки остался неизменным, но режиссёр по-другому расставил акценты, и история приобрела новое звучание. Художник спектакля - Анна Маркус (Санкт-Петербург), композитор – Дмитрий Гусев (Москва). Режиссер сегодня рассказывает, что он увидел в старой и доброй сказке: «В нашем варианте это уже не просто сказка, это гимн большой материнской любви. Поэтому история Дюймовочки – это история, прежде всего, дочки, история большого пути домой, к маме».
- Когда-то, во времена моего обучения в Ленинградском государственном институте театра музыки и кинематографии, завкафедрой театра кукол Михаил Королёв говорил нам, студентам: «Сказку «Буратино» можно ставить только тогда, когда определишь, что же всё-таки находится за той заветной дверью?.. Ради чего вся эта история? Теперь я понимаю, это же касается и некоторых других сказок. К их числу относится и Дюймовочка, - говорит Андрей Князьков.
- О чём же этот спектакль? Попробуйте ответить на простой вопрос: чего хочет Дюймовочка после того, как она освободилась от Жабы? Казалось бы, просто, но чаще всего он ставит людей в тупик. Некоторые отвечают так: «Она ничего не хочет, она просто плывет по реке жизни в поисках счастья и в результате находит своего принца». Логично? Возможно. А теперь вспомним, с чего же начинается вся эта история. Жила была одинокая бедная женщина, и ей очень хотелось иметь ребёночка. Женщина отправляется к колдунье, отдаёт последние деньги за возможность иметь простое человеческое счастье. У неё рождается дочка – Дюймовочка. Мама дарит ей жизнь, всю свою любовь. Обе они - мама и дочка - счастливы вместе. И вот Дюймовочку похищают из дома. Каким-то чудом ей удается сбежать от Жабы. И теперь я снова задаю тот же самый вопрос: что больше всего на свете хочет маленький ребенок, похищенный из дома и теперь вновь оказавшийся на свободе? Конечно же, домой! К маме!
Очень часто режиссеры меняют сказки до неузнаваемости, переписывая их заново. Сюжет сказки «Дюймовочка, или Колыбельная для мамы» совсем не изменился, я просто сделал акцент на простом человеческом чувстве, понятном каждому зрителю – и маленькому, и большому. Неслучайно у многих второстепенных персонажей спектакля - у комаров, рыбок тоже есть мамы.
Наш спектакль – это признание в любви маме. Мне хочется, чтобы каждый зритель, маленький и большой, после выхода из зрительного зала захотел вернуться домой, обнять свою маму и спеть ей слова той самой колыбельной, которую только что пела Дюймовочка. Поэтому весь рассказ ведется от лица самой Дюймовочки. Иными словами, это рассказ любящей дочки о своей маме.
Пока не знаю, получится ли всё так, как задумалось. Это покажет только время и зритель. Но мы очень стараемся. Тем более что над спектаклем вместе со мной работает очень профессиональная команда: петербургский художник Анна Маркус и московский композитор Дмитрий Гусев. А главное, весь состав артистов театра «Ульгэр», занятых в этом спектакле, мои бывшие студенты, которые обучались в Петербургской академии театрального искусства. Артисты бурятской группы были моими первыми учениками, а монгольская группа – уже последней.
Национальные студенты более органичны
Тогда я только начинал преподавать. Будущий руководитель русско-бурятской студии, режиссер Сергей Черкасский предложил мне быть одним из педагогов этой студии. Конечно, сначала было страшно: другая национальность, другая культура... Поначалу я хотел отказаться. Мне очень повезло, что на этом курсе также преподавал и нынешний худрук Эрдэни Жалцанов. Он очень сильно помог в работе. Сейчас очень рад, что не отказался от студентов. Именно во время обучения появились на свет такие спектакли, как «Игра в 44 руки», который явился просто открытием в театральном мире и, пока ребята обучались в Петербурге, три сезона игрался на сцене малого драматического театра – театре Европы. После окончания театральной академии выпускники привезли этот спектакль в «Ульгэр» и играли его тут много лет, так же, как и спектакль «Детский сад», который я также поставил с ними в период обучения.
Последним в моей педагогической практике была русско-монгольская студия, которую набирала при той же Петербургской академии театрального искусства педагог и режиссёр Яна Тумина.
Оба курса наполовину состояли из русских и национальных студентов. Конечно, разница была очевидна. Бурятские и монгольские студенты оказались более органичными. Их не нужно было учить быть самим собой. Хотя для монгольского потока было большой проблемой преодоление языкового барьера. В результате оба курса стали явлением в жизни театрального заведения, в котором учились. Конечно, были и курьезные случаи. Так, например, во время студенческих гастролей по Бурятии я столкнулся с удивительным для меня явлением: если начало спектакля, который мы возили по деревням и сёлам, было назначено на 19:00, первые любопытные зрители появлялись в 20:00. Сам спектакль начинался в 21:00, и те, кто приходил к 22:00, очень обижались, что представление началось раньше времени.
Сегодня в работе над спектаклем «Дюймовочка, или Колыбельная для мамы» я встретился со всеми своими учениками. Часть из них стали уже опытными, известными артистами, у кого-то всё еще впереди, но в каждом из них я узнаю и вижу то, чему я их учил. А главное, что я им старался привить – это любовь к театру кукол, в котором возможно поставить абсолютно всё. Не кукольного материала не существует. Это моё глубокое убеждение. Просто к каждому материалу нужен свой подход.
Ольга Шуст: «В Данте очень много загадок»
В декабре зрителей ждет ещё одна премьера - режиссёр Ольга Шуст поставила «Снежную сказку». Спектакль для малышей рассказывает о дружбе, верности, взаимопомощи. Простых вещах, которые навсегда остаются с человеком. Эту тему простых и сложных вещей Ольга Шуст продолжает в спектакле для подростков «Крылья», а еще очень хочет именно в театре кукол поставить «Божественную комедию» Данте.
Дети и театр
Я стараюсь ставить спектакли о дружбе и верности, брать темы, которые, я уверена, были бы интересны именно детям. Сейчас в театре стараются ставить спектакли для подростков, а для детей спектаклей очень мало, а ведь это наш зритель, который растёт на наших спектаклях. Потом ребёнок будет ходить в другие театры, но любовь к искусству должны привить им мы на наших спектаклях. Дети растут и учатся дружить и любить, помогать друг другу, поэтому и темы должны быть соответствующим. Сейчас спектакли в театрах кукол всё больше похожи на драму. А театров кукол немного, и их нужно беречь.
О любимых
«Крылья» – это спектакль для подростков на стихи Роберта Рождественского. Стихами Рождественского я зачитывалась с раннего детства, многие знаю наизусть. А «Двести десять шагов. Лирическое отступление о крыльях» – одно из моих любимых произведений. В спектакле использованы не только куклы, но и руки, тени, различные символы. Само стихотворение читается актёром как повествование, а мы видим оживающие картины, происходящие в стихотворении. Реальна только одна кукла мужичонка, остальные - маски.
- В 2013 году я планировала поставить «Божественную комедию» Данте Алигьери, но не получилось, видимо ещё не время было. Я влюбилась в «…комедию» ещё в театральном училище и даже пыталась ставить отрывки из этого произведения, получалось любопытно. Меня интересовал «Ад». Своей нереальностью, загадками, которые хочется разгадывать. Вот, например, по какому принципу распределяет Данте круги Ада, почему грешники, например, обжоры находятся в третьем круге, а не в пятом, допустим? Очень много загадок.
Какой должна быть постановка? «Божественная комедия» должна быть абстрактной, чего можно добиться только в театре кукол. Конечно, многое изменилось с того времени, но мечта поставить Данте, я надеюсь, осуществима. В куклах это будет очень интересно – было много задумок, и они каждый раз пополняются новыми идеями.
Александр Тармаханов, специально для «Новой Бурятии»
