Пора каникул и отпусков завершилась и первыми на учебу вышли студенты Бурятского государственного университета. В преддверии Дня знаний о достижениях и проблемах в системе высшего образовании республики «Новой Бурятии» рассказал ректор БГУ, депутат Народного Хурала Бурятии Степан Калмыков.
– Уважаемый Степан Владимирович, Вы уже подвели итоги вступительной кампании 2011 года? Ведь для многих вузов существовала угроза недобора студентов из-за так называемой «демографической ямы».
– В этом году набор студентов в нашем университете прошел успешно. По количеству заявлений в среднем на одно место претендовали 4 абитуриента. Мы закрыли все бюджетные места. При этом на все бюджетные места за исключением некоторых направлений у нас был устойчивый конкурс. В целом эта обычная ситуация по всей России. Однако в прошлом году у нас было меньше абитуриентов. Скорей всего, это было связано с введением ЕГЭ и возможностью подавать документы во всевозможные вузы. Тем не менее, ситуация уже выправилась.
– В последнее время все чаще звучат слова о том, что образовательная система республики не соответствует реалиям рынка. Много выпускников после окончания вузов не работают по своей специальности. А каково Ваше мнение на этот счет?
– Этот вопрос можно рассматривать с двух позиций. В первую очередь, необходимо учитывать, что российское общество цивилизационно не очень развито. Об этом еще в свое время говорил Лев Гумилев. Он писал, что России отстает от старушки Европы на 500 лет. Когда я студентам и преподавателям говорю об этом, на них это производит неприятное впечатление. В пример я привожу точку отсчета, когда были организованы университеты. Вот парижская Сорбонна была создана 800 лет тому назад, а в России МГУ 256 лет тому назад. Некоторые возразят, что московский университет не самый старый. Однако российские университеты по возрасту не сравняться с тем же Оксфордом или Кембриджем. Когда люди не знают историю цивилизации, то все происходящее воспринимается весьма болезненно. Все эти сегодняшние шероховатости, пробелы должны быть, поскольку в цивилизационном плане мы не успеваем пока освоить. Однако в отношении образования мы можем немного форсировать этот процесс. Большинство людей стараются получить высшее образование, и это правильно. Благодаря высшему образованию человек иногда неосознанно цивилизуется и пытается подняться на новый уровень цивилизационного развития.
Конечно, мы можем пойти и по-другому пути – перейти на систему подготовки среднего звена. Скажем, вернуться на уровень ПТУ как было в 30-40-х годах. Некоторые руководители производственных предприятий смотрят на этот процесс только с точки зрения станка и тех, кто должен обслуживать этот станок. Если мы будем готовить студентов с акцентом на сегодняшний день, то тогда мы не будем видеть никаких горизонтов перспективного развития. При этом нам эти горизонты не указывает один человек, а элита, сформировавшаяся из большой группы людей с высшим образованием. В дальнейшем эта элита определяет политическую, культурную, экономическую составляющую нашей страны. И чем прочнее образовательный фундамент, тем больше гарантий для продвижения вперед. К примеру, если вдруг появляется элита, обучившаяся за рубежом, а здесь люди смотрят только на станок, то любые прогрессивные идеи будут иметь провальный характер. Тем более в настоящее время интенсивно идет процесс обеднения значительной части населении, что приводит к люмпенизации. Это может привести к последствиям, о которых многие даже не догадываются. Вряд ли в нашей стране нужны революционные процессы, очередная смута.
– Неужели в столь современном обществе могут произойти такие кардинальные перемены?
– Конечно, это возможно. Посмотрите, что происходит в Ливии. А ведь по уровню своего благосостояния эта довольно приличная страна. Там же все практически дешево, цены символические. Другое дело многие предпочитают традиционный образ. Большую роль в экономике страны играет внушительные запасы нефти, что затрагивает интересы Америки, Китая и Европы. Вот это сплетение интересов приводит к таким явлениям.
В России, в частности в Сибири, располагаются огромные запасы природных ресурсов. И очень было бы недальновидно полагать, что к этим ресурсам нет интереса у других стран. На мой взгляд, далекие от нас страны – Америка, страны Европы, Азии и другие – внимательно следят за происходящим в Сибири. Многих вещей мы не знаем. Ранее проводились исследования природных ресурсов нашего региона, однако их результаты были закрытыми.
Я иногда даже полагаю что процесс объединения автономий (Агинского и Усть-Ордынского и других) вызван не сколько идеями унификации власти и сокращения субъектов, сколько тем, что на этих территориях имеются огромные запасы природных ресурсов. В первую очередь полиметаллы, уголь, уран и т. д. Другие страны видят нерациональное использование ресурсов, и определенные выводы уже сделаны. В какой-то степени руководство республики это понимает, но реально не может предпринять серьезных экономических шагов. Единственное что мы можем сделать, это начать осваивать природные ресурсы, привлекая инвестиции. Однако, чтобы пришли инвестиции стране нужна экономическая и политическая стабильность. В экономическом плане сейчас для инвесторов ситуация входа в Россию благоприятна, ведь экономика страны ослаблена Однако в последнее время 2-3 года практически не знаем какие иностранные инвесторы пришли к нам.. Этому препятствует некая неопределенность в управлении. Некоторым кажется, что это такой легкий междусобойчик между двумя людьми, а на самом деле это процесс, имеющий глобальное значение. При этом с точки зрения международных экспертов большинство населения не участвует в выборах. Оно весьма безучастно наблюдает. То, что начали проводить праймериз по регионам это некая имитация. Хотя после того как вертикаль власти удушила всякую попытку проявления самостоятельности на территориях, общественных организациях, и т. д., это выглядит как некая отдушина.
– Как Вы относитесь к двухуровневой системе образования?
– Идеи о необходимости модернизации системы образования нашей стране нам уже знакомы. Еще в 1983-84 годах, когда был Советский Союз, предпринимались большие шаги по модернизации образования в стране. Тоже было много шума, мероприятий и выделенных финансовых средств. Тогда многие, в том числе и я пришли к выводу, что этот процесс не пойдет, ведь не затрагивается принципиальный вопрос, связанный с профессиональными кадрами. Кто должен был это осуществлять из тех, кто много лет в этой системе проработал, не многие могут двинуться дальше. Такая же ситуация и сейчас. На данном этапе развития образования этот шаг просто необходимы реальные шаги по модернизации образования. И не только образования.
Мы включаемся в сложившуюся мировую систему высшего профессионального образования. Однако процесс усугубляется неопределенностью, недостаточным финансовым обеспечением и нехваткой терпения. Если мы хотим выстроить какую либо систему, то необходим определенный период времени для результатов, анализа для дальнейших действий. А не бросать начатое дело в середине. Наша главная задача, которую мы ставим перед коллективом нашего университета, это попытаться сконцентрировать пятилетние знания в эти четыре года. И эта работа не на один год. Ведь переходя на двухуровневую систему образования, мы официально обозначаем понижение высшего профессионального образования. С этого момента высокий уровень высшего образования будут иметь те, кто получит степень магистра.
– А к идее возрождения распределения выпускников вузов?
– В настоящее время система распределения выпускников кажется многим очень привлекательной. Однако в то время, когда она действовала, многим она казалась совсем непривлекательной. Однако мы ни на один день не прекращали процесса распределения выпускников. Другое дело, распределение идет не по всем специальностям. Этот процесс полностью затрагивает выпускников педагогических, медицинских и некоторых других специальностей. Тем не менее, есть такие специальности, как юриспруденция, где это процесс невозможен. Стоит отметить, что наши выпускники очень востребованы. В настоящее время правоохранительная система республики пополняется в основном за счет наших выпускников.
– Ваше мнение об идее создания «Восточно-Сибирского научно-образовательного комплекса», который объединил бы четыре государственных вуза – ВСГТУ, БГСХА, БГУ и ВСГАКИ?
– В настоящее время идут дискуссии о том, насколько оправданы были эти шаги. Ведь объединение нескольких вузов это весьма болезненный процесс. Я могу судить по Сибирскому федеральному университету (г. Красноярск), который после объединения четырех вузов несколько лет потратил только на урегулирование взаимоотношений между вузами. У каждого вуза были свои кафедры, заведующие и профессора. Как их объединить, когда они на протяжении долгого времени конкурировали между собой. В результате все оставили как есть. Они работают по-прежнему только под единой крышей федерального университета. Сейчас создали федеральный университет в Якутии. Однако заранее известно, что это не федеральный университет. Кто поедет учиться в Якутию сегодня? Вузы, вошедшие в состав Южного федерального университета, продолжают работать в том же режиме. Мы, ректоры бурятских вузов, считаем, что с этим вопросом не надо торопиться. Тем более, у нас не большая концентрация населения, финансовый потенциал республики не высок. А для создания некой структуры потребуется финансирование в значительных объемах. Сегодня республика это не сможет обеспечить.
– В этом году значительно увеличилась материально-техническая база университета. Что Вы можете сказать по этому поводу?
– За последние пять лет нам удалось построить два современных филиала в Агинске и Бохане, начать строительство нового учебно-лабораторного корпуса. В следующем году мы приступим к строительству плавательного бассейна и общежития. У меня спрашивают, зачем в двух округах вы построили такие крупные филиалы. Не все понимают, что после объединение двух округов у Бурятии прямых функциональных связей с ними нет. Есть только у БГУ через наши филиалы, а в целом народ то у нас един. Ведь могут же в России произойти различные процессы. Все заранее невозможно спрогнозировать. Таким образом, мы предоставили для нашего населения в этих округах возможность получения профессионального образования. В дальнейшем мы планируем наращивать потенциал.
Также в ближайшее время мы планируем приступить к строительству студенческого общежитие площадью 16 тыс. кв. метров по улице Бау Ямпилова. Это рядом с университетом. Первые два этажа здания займет студенческая поликлиника. Ну, а к строительству плавательного бассейна, который будет размещаться рядом с нашим стадионом мы приступим уже в следующем году. В эксплуатацию мы его должны сдать в ноябре 2012 года. Это типовой объект, не трудный для строительства. Однако если судить по тем ожиданиям, которые существуют в городе, то это будет бассейн городского значения. Не только для студентов, но для всех горожан. В первую очередь для молодежи.
– Каковы, на Ваш взгляд, перспективы дистанционного и онлайн-обучения в БГУ?
– В столь высокотехнологичный век мы понимаем, что нам необходимо идти в ногу со временем. У дистанционного обучения бывают разные формы. Онлайн – это когда ты общаешься с преподавателем удалённо, это гораздо лучше обычного заочного образования. Ведь при онлайн-образовании контакт преподавателя со студентом регулярный. К тому же есть обратная связь. В Боханском филиале наши преподаватели через наш центр информационных технологий читают лекции в режиме онлайн, также они опрашивают студентов, тестируют. С Агинским филиалом немного сложнее, так как там существуют сложности с интернетом.
– Расскажите, пожалуйста, о ближайших планах университета.
– Наша ближайшая сверхзадача это войти в число национальных исследовательских университетов. Это нам даст дополнительные финансовые ресурсы для улучшения приборной базы, повышения квалификации преподавателей с помощью стажировок, в том числе и в зарубежных и отечественных научных центрах, расширения и углубления научных исследований. Ведь мы планируем, что в вузе будет работать 14 докторских советов. Сегодня у нас их 10. Также нам надо поднимать научную составляющую в коллективе. Для этого надо повышать квалификацию. Высокая концентрация людей занимающихся исследовательской работы со временем подтягивают общий уровень коллектива и региона.
