Жизнь в Польше
У моей супруги Виктории дед был ссыльным поляком. Более десяти лет назад она подала документы на репатриацию в консульство Польши в Иркутске и благополучно об этом забыла. Однако в конце 2017 года ей сообщили, что прошение одобрено. Случилось чудо – нашлись документы, доказывающие, что ее прадед и прабабка были поляками. Наша семья может переезжать. Притом по программе переселения потомков поляков из Казахстана и Сибири. В основном эта программа рассчитана на Казахстан. Мы подумали и решили, что нужно ехать. Моя супруга всегда говорила, что ощущает себя полькой, а Польшу считала и считает своей исторической родиной. И мы поехали, хотя бы ради детей – европейское гражданство может пригодиться нашим детям в будущем.
Улан-Удэ – Пултуск
В начале октября мы нагрузились чемоданами и отправились в путь. На три дня остановились в Москве, в самом центре столицы – в нескольких десятках метров от метро «Чеховская». Мне было приятно показать своим детям и жене московские места: Столешников переулок, где мы жили, ул. Неждановой, улицу Герцена, родной Литературный институт. И, конечно, познакомил их с моими московскими друзьями. Москва, прекрасная Москва, совсем недавно здесь прошел чемпионат мира по футболу, она всем нам понравилась… Но три дня пролетели, и мы отправились дальше. Из аэропорта Шереметьево до аэропорта Ф. Шопена в Варшаве.
В столицу Польши прилетели уже в сумерках, а пока проходили паспортный контроль, было уже примерно 10 часов вечера. Нас встретили на микроавтобусе, два поляка, один из которых хорошо говорил по-русски, мы загрузили вещи и поехали в Пултуск – небольшой город в 62 километрах от Варшавы. Там расположен центр репатриантов. За окном мелькали машины, офисы, потом густой темный лес, старые дома европейской архитектуры – всё, мы уже за границей.
Нас поселили в двухэтажном доме гостиничного типа в комнате с двухъярусными кроватями, туалетом и душем. В принципе, жить можно. Кормили бесплатно в столовой старинного замка. Там на стенах висели головы лосей, медведей, кабанов, а в вестибюле стояли рыцарские доспехи. Все чисто и аккуратно. И необычно.
В Каштеле (так по-польски называют Дом репатриантов) живут семьи тех, кто вернулся на свою историческую родину. То есть потомки тех, кто был насильственно вывезен отсюда в 50-х годах. Почти все они родились в Казахстане, в СССР, поэтому русский язык для них родной, да и сами они во многом считают себя русскими. Если не будут говорить, что в предках у них поляки, то русские да русские. Когда мы приехали и заходили к себе в номер, кто-то из сидящих на диване мужчин сказал: «Не знал, что здесь будут казахи.
Позже мы все познакомились, а с некоторыми даже подружились.
Русские поляки
Утром мы пошли гулять по городу. Как оказалось, вполне обычный небольшой польский город. Булыжные мостовые, двухэтажные дома с черепичными крышами, старинные фонари, здание ратуши, старинный замок из красного кирпича и, конечно, церкви – одна огромная в центре города, начало строительство датируется ХII веком, и несколько церквей поменьше, ближе к окраинам.
Мы часто гуляли по окрестностям Пултуска с Петром Кшиштофичем. Он помнит, как его ребенком привезли в Казахстан из Западной Украины. На Украине его семью арестовали, отвезли на вокзал, посадили в товарные вагоны и везли несколько дней и ночей в неизвестном направлении. Они ехали в одежде, что успели надеть на себя, со скарбом, который успели взять с собой из одежды или продуктов. Времени на сборы давали совсем немного.
– Нас высадили из товарных вагонов прямо посреди степи. Целыми семьями, старики, женщины, дети. Как хотите – так и выживайте! В степи минус 20 – 30 градусов, сильный ветер, жуткий холод. Многие умерли от холода и голода. Спасли казахи, которые сначала приняли и обогрели нас, а потом помогали обустраиваться на их суровой земле. Казахи многих спасли. Я благодарен этому народу за их доброту…
Выжили, построили дома, вспахали землю, устроились на работу, вырастили детей. Казахстан стал второй родиной.
Из Казахстана выезжают в основном люди нужных, рабочих профессий: водители, электрики, сварщики, механизаторы. Все они достаточно быстро нашли работу в Польше. Говорят, что в Казахстане сейчас все очень печально. Сельское хозяйство практически развалено. Люди становятся все беднее и беднее. Беднее, чем в России, куда уезжают многие. Многие, если удается, уезжают за границу. Почти все они любят Казахстан, но говорят, что жить там становится невозможно.
Пару раз мы ходили на кладбище и на мемориал Павшим советским солдатам. Под Пултуском погибло почти 16 тыс. советских солдат.
В России по телевидению часто показывают, что в Польше снесли памятник советским солдатам или что кто-то осквернил могилу. Не знаю, может быть, где-то и что-то снесли. Но таких огромных и ухоженных кладбищ советских солдатам, как в Польше, в самой России почти нет. Не говорю про мемориалы и памятники, я говорю об именных могилах и воинских захоронениях. Там все чисто, аккуратно, лежат цветы. А глупые подростки есть во всех странах. Поисковики говорят, что в России таких кладбищ и захоронений почти не осталось. Получается, мы видим соринку в чужом глазу, а бревна в своем не видим.
Казахстан – Польша
Довольно часто мы общались с моим новым другом Виктором. Он всю свою жизнь, до почти 50 лет, проработал в передовом колхозе Казахстана трактористом, механизатором, начальником гаража.
– Мы работали с утра до вечера, порой без выходных. Утром встанешь – убираешь за скотиной, потом идешь на работу, поздно вечером приходишь домой, поужинаешь, опять идешь убирать за скотиной, и так день и ночь. Почти без выходных.
Виктор рассказывает, как встречался с Назарбаевым. Он подъехал на комбайне к Назарбаеву и его свите, вышел из комбайна и поздоровался. Рассказал, как они хорошо живут. Назарбаев подошел к комбайну, достал из бункера якобы намолотое зерно. Якобы потому, что перед этим в бункер засыпали отборное зерно, привезенное из НИИ Алма-Аты, так как зерно такого высокого качества на полях Казахстана не выращивается. Репетиции этого эпизода проводились несколько дней. Методы угодничества или пускания пыли в глаза, выработанные многими поколениями чиновников и отточенные во времена СССР, видны здесь сразу. Интересно, неужели сами правители не понимают, что им показывают подделки. «Потемкинские деревни» процветают сейчас и в России. Чем дольше сидят правители, тем выше «Потемкинские деревни». Наверное, так можно сказать.
Виктор живет сейчас в одном из городов Польши, купил квартиру, работает механиком. Жена работает, дети ходят в школу. В общем-то, жизнь наладилась. Хотя, Виктор все равно скучает по родному колхозу, по местам, где родился, вырос и прожил большую часть жизни.
Польские яблоки
Поляки – простые, обычные люди. У меня сложилось впечатление, что в современном мире люди из разных стран гораздо больше похожи друг на друга, чем раньше. Мы смотрим почти одни и те же, в основном американские, фильмы и сериалы, слушаем почти одну и ту же музыку, читаем одни и те же мировые новости. Тенденции мировой моды доступны в любой части света. Общечеловеческие ценности у нас одни и те же. Я не встречал скупых шотландцев, чопорных англичан, не понимающих юмора немцев, романтичных французов – все они были обычными людьми. Хотя мифы говорят, что представители этих стран должны быть именно такими.
Экономика Польши растет с конца 90-х годов. Поляки целеустремленно строят (или построили) демократическое государство, так как понимают, что это лучшая модель государства в современном мире. Жизнь простых поляков с каждым годом становится все лучше и лучше. Рост их экономики доходил до 14% в год! При этом у них нет ни нефти, ни газа, ни минерально-сырьевого комплекса. Я ездил в Польшу в 2007 году на семинар для журналистов, пишущих на социальные темы, и тогда Варшава была хороша. Но сейчас она расцвела. Видно, что город постоянно развивается, как и вся страна.
Когда из Калининграда въезжаешь в Гданьск, то разница между Россией и Польшей начинает ощущаться. Она не катастрофична, но все-таки ощутима. Потому, что Калининград – выставочный город России, как и Москва. Там очень хорошие дороги. Как рассказал нам таксист, гравий для дороги завозили из Норвегии. Не знаю, откуда завозили гравий в Гданьск и другие города Польши, но дороги там лучше, чем в Калининграде и области.
Везде стоят и строятся двухэтажные дома с гаражом и небольшим приусадебным участком. И живут здесь вполне обычные, граждане. Например, в таком доме жила Хелена. А она была простой работницей на заводе СКС, где нам довелось работать несколько месяцев. И знаете, глядя на это, просто невозможно не думать, почему мы в России живем хуже?
Тарифы и цены
К хорошему привыкаешь быстро. Очень скоро хорошие дороги, осеннее тепло и чужой язык стали для нас привычными. Занимательным было посещение рынка. Яблоки стоят 1 – 2 злотых (это 17 – 34 рубля), они яблоки сладкие и вкусные. Вообще все фрукты дешевые. Цены на все терпимые. Только Интернет плохой. Как оказалось, в России Интернет очень хороший, даже по сравнению с развитыми странами.
Мы волновались за детей – как их примут в польской школе. Хотя дети у нас, честно говоря, разговорчивые, легко сходятся с людьми и не испытывают комплексов перед людьми (в отличие от папы). Антон сразу нашел друзей, дочь Аня – тоже. Аня выучила английский и со своими одноклассниками часто разговаривала на английском.
Антон Мухраев играл в то время в шахматы, в Бурятии он занял второе место в республиканском турнире «Первоклассник» для детей до 8 лет в 2015 году среди 72 участников. И в Пултуске он стал участвовать в соревнованиях районного масштаба, победил и стал призером трех турниров. Получил кубки и уважение одноклассников. В Пултуске Антон занимался в школьной секции весьма любительского уровня. Тренером у него был пан Павел, который играл, наверное, максимум на второй юношеский разряд. Я знаю это потому, что он как-то предложил мне сыграть. Я думал, что проиграю, но пан Павел сделал лишь несколько ходов за полчаса и израсходовал на них весь получасовой лимит времени. И при этом получил проигрышную позицию. Чтобы не ронять его авторитет среди учеников, я предложил ему ничью.
В Варшаву мы ездили довольно часто и вскоре уже неплохо в ней ориентировались. В 2007 году меня встречал парень с Украины по имени Андрий. Очень простой парень с Украины. Он, увидев надпись на китайском или японском языке, спрашивал меня: «А что там написано?». Я ему говорил, что не знаю китайского языка. Он спрашивал: «Почему? Вы же там рядом живете». Я ему говорю: «Ты знаешь немецкий?». Он: «Нет». Я: «А Германия гораздо ближе, чем Китай или Вьетнам». Но он почему-то все равно меня спрашивал. Тогда же произошел забавный эпизод. Как раз в то время журнал «Диалог» напечатал мою пьесу «Распятие» и статью обо мне. Мы с Андрием зашли в книжный магазин. Я спросил журнал «Диалог», и мне его показали. Андрий никак не хотел поверить, что там статья про меня. А когда увидел фотографию, пристально посмотрел на меня и спросил: «А ты кто?». Вопрос, что называется, на засыпку…
Нас возили с экскурсиями в Варшаву с посещением главных достопримечательностей: в Краков – древнюю столицу Польши, мы посещали соляные пещеры Величко, ездили во Вроцлав.
О жизни в Польше и Великобритании я могу рассказывать долго. Поэтому продолжение в следующих номерах…
