Во время Гражданской войны в России возникало большое количество призрачных государств самого разного политического толка – от Земского Собора в Приморье до махновской Вольной территории в Гуляйполе. Но только одно возникшее в то время квазигосударство было основано на идее теократии. Оно наименее известно в наше время, хотя и просуществовало в той или иной форме дольше всех других государств-миражей. Это государство располагалось в 1919-26 гг. в современном Кижингинском районе Бурятии и прилегающих территориях с бурятским населением, и называлось «Кодунай эрхидж балгасан» - Кодунское государство (от названия Кодунской долины).
Кижингинский дацан сегодня
Бурятское национальное движение зародилось в первые годы ХХ века на фоне обострения отношений между российской властью и русским населением, с одной стороны, и бурятами (бурят-монголами) – с другой. Общественное и экономическое развитие России в конце XIX - начале XX веков характеризовалось ростом национализма европейского типа, а также вовлечением южносибирских территорий в капиталистические отношения. Рост национализма был знамением времени: он затронул все народы европейского культурного круга; в России он означал стремление царской власти выделить русских (великороссов) в качестве государствообразующей нации, и, соответственно – ассимиляторские намерения в отношении нерусских народов. Разумеется, это затронуло и коренное население Южной Сибири, в том числе бурят. Поскольку официальная принадлежность к великороссам определялась вероисповеданием, во второй половине XIX века производились попытки насильственного крещения бурят, чего не бывало в более ранние времена. Одновременно производились попытки приобщить скотоводов-бурят к земледелию – это, по мнению властей, способствовало их скорейшему обрусению. Если в Прибайкалье, где буддистов было мало и преобладал шаманизм, христианизация бурят шла относительно успешно, то в Забайкалье, где буддизм глубоко укоренился, а русское влияние оставалось незначительным, христианизация и вообще русификаторские усилия властей привели к обратному эффекту: бурятские сообщества начали внутренне отгораживаться от властей и русского населения, замыкаться в себе.
Надо учитывать, что в те времена очень многие страны проводили ассимиляторскую политику, в первую очередь против групп населения, считавшихся «дикими» и отсталыми – индейцев в США, Канаде и Латинской Америке, маори в Новой Зеландии, саамов в Швеции, аборигенов в Австралии, монголов в Китае, айнов в Японии. Т.е. национальная политика России в этом смысле была нисколько не хуже, хотя и не лучше других.
Обострению межнациональных отношений способствовала и переселенческая политика правительства. Желание ввести в коммерческий оборот свободные земли Сибири, одновременно расселив на них страдавших от малоземелья русских и украинских крестьян, совершенно естественно, но так же несомненно, что интересам коренного населения это противоречило. К началу Первой Мировой войны буряты лишились примерно половины принадлежавших им ранее земель: часть была передана в переселенческие фонды, часть просто отобрана переселенцами и властями. Ситуацию усугубляло также неприязненное отношение переселенцев к коренным жителям: если с русскими старожилами – в основном казаками и старообрядцами – у бурят были налажены взаимоуважительные соседские и родственные отношения, то с новопоселенцами было гораздо хуже. Бытовые конфликты происходили постоянно. Еще одной напастью было большое количество лиц, ссылаемых в Сибирь за различные преступления, а также оставшихся там после отбытия наказания: уровень преступности в Прибайкалье и Забайкалье был гораздо выше, чем в среднем по России.
В результате волостной реформы 1890-1900-х гг. были ликвидированы Степные думы – органы самоуправления «инородцев», учрежденные в 1822 г., а также «инородческие» суды: это стало сильным ударом по коренным народам Сибири, возможности которых отстаивать свои права сократились. Ликвидация «инородческого» самоуправления была проведена как для облегчения отъема земель, так и для ускорения русификации «туземцев»: в ответ на просьбу бурят сохранить Степные думы император Николай II прямо указал, что ликвидация бурятского самоуправления «закрепляет оседлый строй жизни бурят взамен кочевого, ставшего несовместимым с экономическими интересами прочего населения Сибири» (Цитата из газеты Забайкальские областные ведомости. 1903. 18 ноября. № 139; НАРБ. Ф. 129. Оп. 1. Д. 4386. Л. 44-44 об. Цитируется по: Б.Ц.Жалсанова. "Реформа проводится бесповоротно..." Документы Национального архива Республики Бурятия о волостной реформе в Забайкальской области. 1901-1904 гг. в журнале "Отечественные архивы" № 1 (2008 г.), опубликовано на сайте "Архивы России").
Жизнь бурят в результате этих перемен серьезно ухудшилась. Уменьшились доходы, усилилось пьянство и болезни, увеличилась преступность и моральное разложение. Некоторые наблюдатели считали, что бурятский народ оказался на грани вымирания (это, безусловно преувеличение – численность бурят росла, но падение уровня жизни было несомненным).
Бурятская семья в начале ХХ века
Реакцией бурятского населения стали откочевки в Монголию, входившую в состав Китая, массовые петиции и прочие протестные акции. В этих условиях резко активизируется бурятская интеллигенция: Э.-Д.Ринчино, Ц.Жамцарано, М.Богданов, Д.Сампилон, Г.Цыбиков и другие ведут просветительскую и правозащитную деятельность, фактически превратившись в общебурятское политическое движение, близкое к социалистам. Общепринятое наименование этого движения – «национальные демократы».
Бурятские национальные демократы были твердыми сторонниками европеизации бурятского народа при сохранении национального языка и культуры. Они были противниками архаических традиций, кочевого образа жизни, и, что важно – буддийской церкви. «Религия… в виде обрядового буддизма порождала лишь суеверие, идолопоклонничество и другие подобные проявления невежества», - писал Ринчино. «Западная цивилизация по отношению к таким народам, как мы, безжалостна и жестока. Многие сибирские инородцы… уже вымерли или вымирают», - указывал он. Однако противостояние западной цивилизации Ринчино видел в приобщении к ней – с сохранением собственной национальной идентичности.
Бурный 1917 г. привел бурятских национальных демократов к руководству национальным движением. Они смогли организовать движение за автономию, создать Бурятский национальный комитет (Бурнацком) и восстановить местные бурятские самоуправления. После октябрьского переворота Бурнацком попытался создать бурятское национальное государство, не вступая в прямую конфронтацию с советской властью. В апреле 1918 г. Бурнацком начал формировать собственные вооруженные отряды («Улаан сагда» - «красная кавалерия»), но неожиданно встретил сильное сопротивление… со стороны самого бурятского населения Забайкалья. Буряты-буддисты отвергали идею вооруженного сопротивления, и сама попытка создать Бурят-монгольское государство (так называлась госструктура, созданная Бурнацкомом) не была понятна восточным бурятам. Она была с их точки зрения очень европейской и атеистической, в общем – чужой.
Умудрившись не вступить в борьбу с советами, Бурнацком (с ноября 1918 г. – Бурятская народна дума – Бурнардума) установила дружественные отношения с атаманом Г.М.Семеновым, свергшим советскую власть в Забайкалье (важно, что сам атаман был наполовину монголом и прекрасно знал монгольский язык). У бурятских национальных демократов были совершенно европеистские устремления – при помощи армии Семенова объединить бурятские земли, Монголию, Баргу (населенная монголами территория в Северо-Западной Маньчжурии) и Внутреннюю Монголию в единое государство. Семенов передал Бурнардуме вооружения для формирования бурятских полков («Зориг-то-батор» - неустрашимый богатырь), а также объявил призыв бурят в свою армию: он сформировал бурятскую бригаду «Сагаан сагда».
Буряты-казаки
Если буряты-казаки, привычные к войне, согласились, буряты-кочевники – наотрез отказались. Они не подлежали призыву в царской России, а попытки призвать их на тыловые работы в Первую Мировую войну вызвали сильные волнения; Семенов (да и Бурнардума) для них были российскими властями, и они отстаивали свои традиционные права. Бурнардума также отвращала бурят-буддистов своей коллаборацией с советской властью, которая успела показать себя до свержения казаками Семенова с самой дурной стороны. Большевистские части в Забайкалье состояли из новопоселенцев, с которыми у бурят были очень плохие отношения. Вожак забайкальских «красных» С. Лазо сознательно натравливал свое полубандитское воинство на бурят, выдвинув лозунг «Грабь тварей!» («тварями» новопоселенцы называли бурят и других «косоглазых»). Надо отметить, что в рядах войска Лазо было очень много преступников и ссыльных, что делало его скорее сборищем бандитов, чем армией. На стороне «красных» часто выступали отряды хунхузов – китайских бандитов, жестоко грабивших и убивавших как русских крестьян и казаков, так и бурят.
Со своей стороны, атаман Семенов был страшным порождением Великой Смуты 1917-22 гг. Он мог быть грамотным и даже образованным, говорить красивые слова о Великой России, симпатизировать бурятам и монголам, но оставаться при этом жестоким самодуром, отчаянным и одновременно слабовольным деятелем местечкового масштаба, зависимым от своих настроений, от собутыльников, от злой и алчной любовницы Марии Глебовой. Отряды семеновцев (барона Р.Ф.Унгерна, генерала А.И.Тирбаха и др.) зверствовали, грабя и убивая всех подряд.
Атаман Семёнов - в первом ряду третий
Поэтому буряты не желали участвовать в гражданской войне на любой стороне. Для них это была война чужаков, и у них было одно желание – выжить, и чтобы их оставили в покое. Это желание – отделиться от России, объятой кровавой смутой – оформилось в теократическом движении, возникшем в Хоринском аймаке (большая его часть сегодня составляет Кижингинский район Бурятии). Это был район с относительно многочисленным бурятским населением (общая его численность, всех национальностей, составляла 50 тысяч человек), и сильнейшим влиянием буддизма (в дацанах аймака насчитывалось около 3 тысяч лам). Буддизм в этой части Забайкалья не был формальным: там существовала тибетская медицина, большое количество духовной литературы, процветало искусство, работали монастырские школы. Большим авторитетом в районе пользовался ширетуй (настоятель) Кодунского (Кижингинского) дацана Лубсан-Сандан Цыденов. Он был ламой-созерцателем и главой собственной буддийской школы. В 1919 г. представители 30 сомонных (сельских) обществ обратились к нему с просьбой о совете: как реагировать на призыв бурят в семеновскую армию. Лама предложил создать независимое буддийское государство: зная об уважении свирепого атамана к бурятам и буддизму, он рассчитывал, что тот не решится использовать силу против земляков.
Л.-С.Цыденов (слева).
6 мая 1919 г. на священной горе Челсан было проведено Учредительное собрание (Ехэ Суглан) кижингинских бурят, в котором участвовало 102 депутата. Собрание провозгласило образование буддийского теократического государства «Кодунай Эрхидж Балгасан», или Теократическое балагатское государство (балагатами назвали административные единицы, созданные вместо аймаков). Царем (ханом-ламой) был объявлен Лубсан-Сандан Цыденов под именем «Дхарма Раджа хан, царь трех миров, владыка учения». «Столицей» государства объявили келью Цыденова в урочище Соорхэ, и назвали ее «Соембо» («самозародившийся» - символ монгольского буддизма, обозначающий неизменность, постоянство и процветание народа). Суглан назначил вице-президента (заместителя хана), правительство в составе восьми министров и их заместителей, принял Конституцию и утвердил наследника престола. Сообщества, создавшие Кодунай, объявили о выходе из подчинения всем другим государственным образованиям. Показательно, что в Кодунае принципиально не создали ни армии, ни полиции: буддийский принцип ненасилия возобладал вопреки ожесточенной гражданской войне. Атаману Семенову и Бурнардуме были вручены уведомления о создании нового государства.
Реакция Семенова была предсказуемой: он не признал Кодунай, а его каратели приступили к репрессиям против кижингинских бурят: около шести тысяч человек было арестовано. 11 мая 1919 г. семеновцы арестовали Цыденова и 13 человек из его ближайшего окружения, но скоро хана-ламу отпустили как «помешанного»: Семенов все-таки не хотел ссориться с бурятами. Цыденов лишился светской власти, но его авторитет только вырос.
В марте 1920 г. семеновский режим в Забайкалье пал, и восточно-бурятские земли были включены в состав советской Дальневосточной республики (ДВР). «Красные» сразу бросили Цыденова в тюрьму, однако он умудрялся оттуда руководить своими последователями. Так, в июле 1921 г. состоялось возведение в сан его преемника, восьмилетнего Б.Д.Дандарона. После этого ГПУ отправило Цыденова в тюрьму Новониколаевска, где он скончался.
Но Кодунай не умер. Государство без границ, четкой территории, армии, полиции и денег превратилось в религиозно-политическое движение. В 1921-22 гг. левая часть Бурнардумы, преобразовавшаяся в Бурятский национальный революционный комитет (Бурнарревком) во главе с Б.Вампилуном, взял власть в населенных бурятами районах ДВР в качестве местного самоуправления. На разоренное войной и репрессиями население легли тяжелейшие налоги и повинности: такого ярма буряты не знали ни в царское, ни в семеновское время. Ревком рьяно взялся за дело: невзирая на страшную разруху и голод, нацдемократы решили построить в Кижингинском районе сразу три крупных завода - кожевенного, сыроваренного и маслодельного. На это не было ни средств, ни специалистов, но бурятские «красные» обязали бурятское население строить заводы своими силами (по непонятной причине русское население не было мобилизовано на эту безумную работу).
В результате в регионе резко активизировалось балагатское движение - так стали называть сторонников Цыденова и его царства. В апреле 1921 г. в бурятских сомонах начались собрания, на которых создавались балагаты и независимые органы управления. Буряты отказывались платить налоги и сборы, участвовать в работах, служить в армии. В мае балагаты объединились в Центральное управление объединенных бурятских обществ (его главой стал Ц.Цыденжабон), объявившее о неподчинении советской власти. На этот раз бурятам пришлось покончить с принципами ненасилия: балагаты сформировали собственную милицию (Амгалани сахигша), которую возглавил Ц.Базаров.
Балагатское движение вышло за пределы бывшего Хоринского аймака: оно развернулось в Баргузинском, Чикойском и Агинском районах. Примечательно, что оно носило не столько национальный, сколько политический характер: мятежные районы вышли из состава Бурят-Монгольской автономной области, но были согласны объединиться с сопредельными русскими районами (отношения с казаками и крестьянами-старожилами оставались хорошими)!
Мятежным балагатам было уже не до собственного государства, но они продолжали борьбу за свободу. Вооруженные балагатские отряды под общим руководством Б.Цымпилова в апреле 1922 г. начали военные действия против советской милиции, отрядов ГПУ, красноармейских частей и вооруженного большевистского партактива. В Восточной Бурятии развернулись ожесточенные бои. В конце июня большая часть балагатских повстанцев была уничтожена, но их остатки не сдавались – они перешли к партизанской войне. В мае 1923 г. в составе РСФСР была создана Бурят-Монгольская АССР, власти которой призывали повстанцев сложить оружие, обещая амнистию, но повстанцы, разбившись на мелкие группы, продолжали сопротивление. Только в феврале 1927 г., после пяти лет партизанской войны, балагатское движение окончательно угасло.
Буддийское царство в Забайкалье, основанное на принципах ненасилия, не могло выжить в условиях гражданской войны и советской диктатуры. Оно с самого начала было миражом, призраком, несбыточной мечтой бурятских скотоводов, хотевших только мира и покоя. Им все равно пришлось взять в руки оружие, и, решившись на войну, они проявляли в боях большое мужество.
***
Наследнику хана-ламы Цыденова, малолетнему Б.Д.Дандарону, была уготована большая и трудная жизнь. В 1934-37 гг. Дандарон учился в Авиаприборостроительном институте в Ленинграде, одновременно изучая тибетский язык на Восточном факультете ЛГУ. В 1937 г. был арестован и осужден на 10 лет. В 1948 г. был вновь арестован; изучал в лагерях европейскую философию и написал философский труд «Необуддизм». Рукопись вывез из лагеря, а затем и на Запад сидевший с Дандароном поляк Кокошка. В 1956 г. последний буддийский царь был реабилитирован и, после долгих мытарств, устроился работать в Бурятский институт общественных наук. Он составил «Тибетско-русский словарь философских терминов»
Б.Д.Дандарон
Но Дандарон не забыл о том, кто он такой. Вокруг него сформировалась неофициальная буддийская община, в которой, помимо бурят, были русские, эстонцы и литовцы. В 1972 г. он был арестован по обвинению в «организации буддийской секты» и осужден на пять лет лагерей, хотя никакой доказательной базы обвинение не предъявило. В заключении Дандарон написал несколько работ, в т.ч. трактат о современном мироустройстве («Черную тетрадь» или «О Четырех Благородных Истинах Будды»).
В 1972 г. последний хан-лама умер, предварительно оповестив сокамерников, что уходит в самадхи (последняя ступень «благородного восьмеричного пути, подводящая человека вплотную к нирване).
Царство Кодунай Эрхидж Балгасан ушло в самадхи вместе с ним.
Источник: Яндекс Дзен
