Литературная газета на странице «Многоязыкая лира России» публикует отдельные главы из романа бурятского писателя Алексея Гатапова «Тэмуджин». Вышедшие из печати 1-й, 2-й и 3-й тома уже нашли широкого читателя и получили положительный резонанс.
Роман посвящён эпохе Чингисхана, детству и мужанию будущего великого богатыря, посланника неба, создателя монгольского государства. Это он «потряс копытами монгольских коней средневековый мир», это он объединил на бескрайних просторах Центральной Азии разрозненные монгольские племена, впервые создал Монгольское ханское государство.
Меня, как филолога, заинтересовала языковая ткань произведения. Как через слово автор раскрывает период жизни монгольского народа ХІІ–ХІІІ вв. Какие обычаи характерны именно для того времени, чему следовали монголы в кочевой неспокойной жизни, оберегая родной очаг, семью, защищаясь в смуту, когда монгольские племена были раздроблены, жаждали власти и вели постоянные войны?
Читаем: «В наше время надо надеяться на себя и на друзей, а не на родственников». Именно братья отца Тэмуджина, каждый из которых мечтал заполучить знамя рода, вели междоусобную борьбу и всячески противились объединению, и сын по отцу, самый близкий по крови, не мог простить Тэмуджину, что не он во главе племени, и его ждало жестокое наказание. «Допустивший в своё сердце жалость всегда уязвим, и ни ум, ни отвага не спасут тебя, если ты однажды пожалеешь врага».
Тэмуджин жестоко расправился с морхитами, безжалостно наказал их за надругательство над его женой, иначе и нельзя было, потому что Монголия в ХІІ веке напоминала муравейник враждебных племён. И если не ты их, то они тебя уничтожат. Это было страшное время!
Достоинством воина-монгола, вообще человека Тэмуджин считал честность, силу духа: «Украсть – один грех, сказать ложь – одиннадцать грехов»; «самое плохое для мужчины это потерять лицо»; «сытость в пути ослабляет мужчину»; «честный человек, да если на плечах у него голова, а не болотная кочка, ценится выше иного найона».
«Хороший мужчина не должен обращать внимание на женские горести»; «Хороший мужчина любит коня, а плохой – жену».
«Отступающий от своего слова, что глотающий собственный плевок – презренная лисица, а не благородный волк. С таким человеком никто и разговаривать не будет».
Интересны обычаи монгольского народа, некоторые из них продолжают жить и сегодня. При встрече монголы обязательно спрашивали: «Хорошо ли живёте?». На празднествах почётному гостю преподносили в знак уважения голову лошади. «Бортэ стояла в середине юрты перед очагом (невеста), Олуэн с правой руки, Сочигэл с левой заплетали ей тоненькие косички: с правой стороны – девять, с левой – восемь (по количеству богов).
Такой приём, как сравнение, в романе особенно выразителен. Он передаёт все краски монгольского быта, сравнения непривычны для русского читателя, необычны по своему содержанию и очень национальны.
Вот зверёк тарбаган, обитающий в степях Забайкалья, мелкий разносчик чумы. Его свойства приписываются человеку недалёкому, не очень умному, ненадёжному.
– «И, если ты кому-нибудь, даже облезлому тарбагану с западного холма, расскажешь о том, что я тебе говорил, то я тебе язык вырву».
– «А этот тарбаган (имеется в виду воин) тут при чём?»
– «Плотный, как молодой кабан, юноша с пробивающимся над верхней губой тонким пухом усов».
– «Вы что, на меня хотите всё взвалить? Раненым медведем взъярился Таргудай».
– «Собачьим клубком покатились дерущиеся».
– «Мысль его рысаками в поисках выхода».
– «Земля от края до края, словно покрытая пухом сказочной птицы Абарга-Шубун» (Царь-птица из монгольских сказок).
– «А он опять ускользнёт как налим».
– «Тяжёлый, как трёхгодовалый сын, бык».
– «Тэмуджин свалился у стены, и тут же, словно конским арканом, затянуло его в глубокий, вяжущий сон».
– «Небо было чисто и светло, словно лёгким синим шелком завесило всю степь».
– «Что говорить о целом войске посреди степи. Мы тут, как муравьи, на ладони».
В основу сравнений автор кладёт повадки зверей, птиц, рыб, насекомых – всё, что окружало в жизни быт монгола. Многовековые наблюдения олицетворяли природу, она была частью их общения с миром гор, степей, лесов, озёр.
И в пожеланиях тоже очевиден монгольский колорит: «Долгой жизни, счастья, полное одеяло детей, полная степь лошадей, мяса – полный котел, масла – полная кадка, архи – полный курдюк, стрел – полный колчан, скакун, привязанный к коновязи».
Таким же было и отношение к небу, его населяли боги – небожители, которые, уйдя в иной мир, не оставляли тех, кто продолжал свой путь на земле. Чувство ответственности перед небом жило в каждом монголе. Млечный путь у монголов – небесный шов, где жила богиня праматерь Манзан Гурмэ. «Вечное синее небо – отец наш». «...Но было всё тихо. Великая тишина, не было слышно ни птиц, ни шума деревьев – крепко держала тишина тайну жизни, и нельзя было догадаться, слышит его небо или слова его прозвучали впустую, как крик пролетающей в сумраке лесной птицы».
Таким образом, лингвистика романа наполнена духом времени Чингисхана. Единство содержания произведения и его языкового оформления настолько гармонично, что не этим ли объясняется его успех не только у монгольского народа, но и у любого, кто прикоснется к страницам этой замечательной книги.
Автор Либерия Маркова
