В годы Великой Отечественной войны Вооруженные силы и контрразведка Советского Союза сдерживали опасного врага на востоке страны. В Японии готовили не только наступление на вос-точные территории СССР, но и разрабатывали организацию управления нашими территориями.
В плане японского военного министерства указывалось: «…Мы должны продвинуться, по крайней мере, до озера Байкал… Империя должна быть готовой рассматривать дальневосточные провинции, которые она захватит как часть ее собственной территории».
С 1936 по 1938 год на маньчжурско-советской границе был заре-гистрирован 231 инцидент, в том числе 35 крупных боевых столк-новений. Так, 30 января 1936 года на участке Гродековского по-гранотряда две роты японцев и маньчжуров углубились на полтора километра в глубь советской территории в районе пади Мещеря-ковской, однако были выбиты обратно. В ходе боя, по советским данным, противник потерял 31 человека убитыми, с нашей сторо-ны погибли четверо пограничников. В июле-августе 1938 года на озере Хасан и в мае-сентябре 1939 году на реке Халхин-гол велись уже полномасштабные боевые действия с использованием танков и авиации. Последний конфликт по своему размаху и длительно-сти можно по праву считать локальной войной.
В апреле 1941 года между СССР и милитаристской Японией был заключен договор о ненападении. Однако японская военная вер-хушка продолжала активно готовиться к войне. Советские спец-службы проводили контрразведывательные мероприятия в проти-вовес подрывной деятельности японской разведки. Поражение фашистских войск под Москвой в 1941 году остудило пыл япон-ских империалистов, заставив их отказаться от вооруженного вы-ступления против СССР. Тем не менее японское верховное коман-дование внимательно следило за положением дел на советско-германском фронте, в особенности за состоянием группировки Красной Армии на Дальнем Востоке, стремясь «уловить» наиболее выгодный момент для выступления. Так, в одной из перехвачен-ных вражеских директив указывалось: «…Для завершения непре-рывной подготовки к операциям против Советского Союза не только Квантунская армия, но каждая армия и соединение первой линии должны прилагать все усилия к тому, чтобы, наблюдая за изменениями военного положения СССР, быстро установить при-знаки переломного момента».
Во все годы войны и в послевоенное время одним из основных противников органов безопасности Бурят-Монгольской республи-ки была разведка милитаристской Японии с ее многочисленными филиалами. Естественно, что с нападением Германии на Совет-ский Союз ее активность заметно выросла. Она начала проводить массовую заброску своей агентуры на нашу территорию. Наи-большую активность проявили японские спецслужбы в 1942–1943 годах, в самые тяжелые, переломные годы войны. Для японцев же эти годы были наиболее успешными для усиленной подготовки к выступлению против СССР.
Японские агенты, действовавшие на Дальнем Востоке и в Забайка-лье, имели основательную подготовку по топографии, фотоделу, визуальной разведке, не говоря уже о стрелковой и физической подготовке. Японская военная миссия нацеливала их на сбор све-дений о военно-промышленном потенциале региона, стратегиче-ских пунктах Транссибирской магистрали, военно-промышленных объектах. Японские спецслужбы вели агентурную, техническую и авиационную разведку, войсковое наблюдение, проводили разве-дывательные опросы перебежчиков из СССР, готовили антисовет-ские радиопередачи.
Согласно информации, предоставленной пресс-службой УФСБ по Бурятии, за первый год войны чекистами Бурят-Монголии за при-надлежность к иностранным разведкам было арестовано 15 чело-век. В 1942 году органам госбезопасности было крайне важно про-никнуть в агентурную сеть разведслужб Японии и в антисоветские эмигрантские центры Маньчжурии. На советско-маньчжурской границе совместно с пограничниками были созданы нелегальные переправочные пункты для выведения наших агентов за кордон, с помощью которых впоследствии были получены особо важные оперативные данные.
Тогда же сотрудники бурят-монгольского аппарата решили «вве-сти в игру» агента «Казацкого», друга детства атамана Семенова. С учетом оперативной целесообразности и ценных качеств «Ка-зацкого» наши оперативники смогли вывести его на одного из ге-нералов Маньчжурской армии. Благодаря этому они регулярно по-лучали стратегически важную информацию, были в курсе секрет-ных планов разведывательного характера противника и его дейст-вий, направленных против нашей страны на Востоке.
Что касается японских спецслужб, то, кроме плотной агентурной сети, они держали в Маньчжурии еще и значительное количество учебно-боевых подразделений, рассредоточив их вдоль границы. Наиболее значимой для Бурятии была Хайларская разведшкола. Подготовка агентов-китайцев и агентов из русских эмигрантов проводилась раздельно – для большей эффективности обучения с учетом национальных особенностей. Самые способные слушатели школы зачислялись в кадровый состав японской разведки, осталь-ная часть после индивидуальной подготовки забрасывалась на территорию СССР. Общее количество курсантов составляло 70 человек, которых обучали в течение года. Созданная в 1937 году, школа просуществовала семь лет.
Не менее основательную подготовку получали будущие шпионы и диверсанты в Харбинской разведывательной школе японской во-енной миссии – главного органа спецслужбы на территории окку-пированной японскими войсками Маньчжурии. Слушатели обяза-ны были регулярно читать газеты, в частности, «Забайкальский рабочий», и журналы (например, «Крокодил»).
Лучшие курсанты изучали узкоспециальные темы, к примеру: «Методы работы советской разведки в Маньчжурии и способы борьбы с ней», «Военные объекты», «Способы зашифровки. Тай-нопись» и пр. В школе преподавали японцы, хорошо знавшие рус-ский язык, русские фашисты, имевшие опыт закордонной работы.
После окончания войны сотрудниками госбезопасности были вы-явлены и задержаны официальные сотрудники иностранных спец-служб среди японских военнопленных, в их числе один из автори-тетов белой эмиграции в Маньчжурии генерал Бакшеев, руково-дство «Русского фашистского союза» во главе с Родзаевским, ак-тивисты «Бюро по делам российских эмигрантов». Таким образом, разгром Японии повлек за собой и ликвидацию японских разведы-вательных органов.
