Что должен сказать художник, у которого выставка в Эрмитаже? Этим вопросом, обращенным к самому себе, Даши Намдаков, названный одним из американских критиков «Пикассо бурят», открыл персональную экспозицию в Санкт-Петербурге.
Под натиском с Востока
Петербург принято называть самым европейским городом России. Так сложилось, что именно он пал последним под натиском азиатского духа, скрытого в работах всемирно известного бурятского художника и скульптора. До этого выставки Даши Намдакова с неизменным успехом проходили во многих городах России и за ее пределами. Художник покорил Третьяковскую галерею, китайский Музей мирового искусства «Миллениум», «Тибет-Хаус» в Нью-Йорке, галереи Чикаго, Лос-Анджелеса, Гонконга, Тайбэя и Сингапура. Работы молодого художника хранятся в частных собраниях именитых коллекционеров и известных деятелей: Владимира Путина, Герхарда Шредера, Умы Турман… Перед молодым талантом, воспевающим в карандаше, металле и камне дух кочевых народов, оказались открытыми двери музеев и Европы и Азии.
Последней стала победа над самым европейским российским городом. 26 февраля в Эрмитаже – главном музее не только холодного, академично строгого Петербурга, но и России – состоялось торжественное открытие персональной выставки Даши Намдакова. Она носит название «Ностальгия по истокам» и продлится до 4 апреля.
Как признались сотрудники Эрмитажа, у музея практически нет опыта организации персональных выставок и представления современных авторов, однако они все-таки решились рискнуть, поскольку творчество Даши Намдакова является важной частью современной российской и мировой культуры.
Среди изогнутых фигур
Даши родился в бурятском селе Укурик, в Забайкалье, и был шестым ребенком в многодетной семье. Отец художника вырезал из дерева буддийские символы, фигурки лам и божеств. Буддизм нашел глубокое отражение в творчестве Даши. На вопрос о том, какую роль играет буддизм в его работах, он ответил, что ему как буддисту даже странно слышать такой вопрос. На стене дацана в Санкт-Петербурге находится мраморная доска-барельеф в память первого настоятеля храма, выполненная художником. Традиционные образы его работ видны сразу – это кочевники, воины и всадники, сакральные фигуры, волшебные женщины, родовые покровители бурят: тотемные животные и мифологические существа. Перед зрителем предстают деформированные, изогнутые, вытянутые персонажи с непропорциональными частями тела, например, вытянутыми шеями и удлиненными конечностями. Почти все из них обладают азиатскими чертами лица.
Выставка в Эрмитаже размещена таким образом, чтобы она могла совпадать с контекстом археологических коллекций музея. Чтобы попасть в залы, предназначенные для работ Даши, посетителям нужно пройти сквозь миры египетской цивилизации, кочевых народов, первобытных людей. По соседству с выставкой расположились такие новые для Эрмитажа проекты, как отдельные экспозиции культур народов Сибири и Средней Азии. Все это, в сочетании с работами Даши, по словам одного из организаторов выставки, представляет «особый космос, удивительное пространство своеобразной и ни на что не похожей гармонии, отражающейся как в прошлом, так и в настоящем». Сам Даши признался: «Для меня огромная гордость то, что выставка проходит по соседству с искусством моих предков».
Посетителям были представлены более ста работ художника, среди которых бронзовая скульптура, графика, предметы ювелирного искусства. Организаторы назвали «Ностальгию по истокам» одной из лучших выставок музея с точки зрения дизайна. На экспозицию отвели два зала. В первом представлено в основном литье из металла: человеческие и звериные фигуры больших размеров, некоторые из них густо-темные, эбеново-черные, некоторые – из карамельной бронзы. Часть бронзовых фигур сияет под светом ламп, другие покрыты зеленоватым налетом медной патины – чтобы создать впечатление древности фигуры. Одна из сотрудниц иркутского музея, присутствующая на открытии, рассказывает мне, что такая патина создается по специальной химической технологии.
Второй зал – значительно более вместительный – наполнен графическими работами и ювелирными украшениями. Здесь царит полутемное освещение, в котором соблазнительно поблескивают золотые фигурки фантастических зверей, украшенных разноцветными драгоценными камнями. Горят зеленые, красные, синие грани. Журналистов допустили на выставку раньше, чем остальных гостей, за час до открытия, и корреспонденты, вместо того, чтобы забрасывать вопросами организаторов выставки или гоняться с камерой за Даши, ходили по залу, не в силах оторваться от таинственной магии скульптур и фигурок. Мистические, древние образы рассматривались и фотографировались, а также бурно обсуждались.
Не пытаюсь даже интерпретировать смысл, заключенный в изображениях царь-птиц и гаруд, шаманов и легендарных воинов, а стараюсь просто почувствовать то настроение и внутренний дух, которые хотел передать художник. Например, для понимания того, что означает исполинская сюрреалистическая голова с тремя парами глаз, достаточно прочесть ее название – «Ясновидение». Но есть здесь нечто более глубокое. Огромная, выпуклая голова с пустыми глазницами, в которых, кажется, скрываются прячущиеся глаза, мнится по-настоящему живой и вызывает жутковатое ощущение: словно она прожигает взглядом и мое тело и душу.
«Творчество Даши – это особый мир, пространство пересечения мифа и искусства», – объяснила мне хранитель Отдела археологии Восточной Европы и Сибири Эрмитажа Елена Королькова, написавшая одну из глав каталога для этой выставки. «Посмотрите, с одной стороны, здесь большое количество произведений, органично связанных с мифологией, религией или попросту бытом египетской, иранской, ассирийской, китайской, бурятской и монгольской цивилизаций, – рассказала Елена Куликова. – Однако это не буквальные реплики, не заимствования. Это авторское преломление истории и мифа. Для меня это сродни миру фэнтези, созданного Толкиеном. Он берет за основу реальную мифологию, языки и творит из этого собственный мир. Нечто подобное делает и Даши – и его мир нужно почувствовать».
Когда художник счастлив
На открытие собралось огромное количество людей – народ попросту теснился в узком коридоре, ожидая момента, когда будет разрезана церемониальная ленточка. Здесь были представители СМИ и сферы искусств, гости из музеев Иркутска и Улан-Удэ, европейцы, в том числе литейщики из итальянской мастерской Даши, ламы из дацанов Сибири, родственники художника, а также самые главные его почитатели: коллекционеры, собиратели работ. Сам автор казался даже как будто несколько удивленным огромным количеством зрителей и тем неподдельным ажиотажем, который творится вокруг него.
Это радостное удивление отразилось и в его ответе на собственный вопрос: «Что должен сказать художник, у которого выставка в Эрмитаже?» Даши улыбнулся: «Я не знаю».
Скульптор рассказал, что ровно десять лет назад состоялась его первая выставка в областном Художественном музее Иркутска. Именно с нее начался взлет художника к вершинам мирового признания.
Даши много улыбался, шутил, говорил с заметным сибирским говором. После того как ленточка была перерезана, пришедшие в себя после знакомства с экспонатами корреспонденты атаковали автора градом вопросов, поэтому мне, задавая свои, пришлось быть предельно кратким.
На вопрос о том, каково главное послание выставки «Ностальгия по истокам» (кстати, название было придумано не художником, а организаторами из Эрмитажа), Даши ответил, что главной была идея показать связь времен, продемонстрировать, что искусство древних народов не уходит, а продолжает жить и развиваться в творчестве их потомков. Я поинтересовался, часто ли художник бывает на родине. Оказалось, что довольно часто: последний раз он был в Забайкалье на этот Новый год. Вообще же, мастерская Даши расположена в Италии, а дом – в Москве. При этом, по словам художника, энергетика разных мест, Европы или Азии, не оказывает на него большого влияния, поскольку в процессе работы он как бы создает вокруг себя собственную мысленную «камеру», в которой ему комфортно и удобно творить.
– Что бы вы хотели передать жителям Сибири, Бурятии?
– Что я могу передать? Привет всем, счастья и здоровья!
Сам Даши Намдаков, похоже, по-настоящему счастлив.
Алексей Цой, Санкт-Петербург
(Специально для «Новой Бурятии»)
