Бурятская вердиана – спектакли «Травиата», «Риголетто», «Аида», «Трубадур», «Отелло», «Дон Карлос», «Аттила», поставленные на нашей сцене – пополнилась ещё одним оперным шедевром. Это «Бал-маскарад» Верди – поистине опера-потрясение, опера-страсть, обрушивающаяся на слушателя как стихия. Это опера, сотканная из живых человеческих чувств, требующая от исполнителей подлинного мастерства и высокого эмоционального накала в их воплощении.
Жестокий мир
Ярко костюмированный бал-маскарад с его праздничной суматохой рисует картину суровых мужских нравов, объятых страстями, готовыми обнаружиться при любом случае. Галантные и уверенные в себе эти джентльмены движимы околовластными хитроумными коллизиями и сведением счётов, а также чувствами мести, зависти и проч. И это фон для трагедии любви и ревности, завершающейся кровавой развязкой.
В плотном кольце мужских персонажей действуют два женских образа. Стержень оперы выстраивается вокруг Амелии – верной подруги графа Анкарстрёма и секретаря шведского короля Густава III. В исполнении монгольской певицы С. Батчимэг она предстаёт грациозно трогательной, любящей женщиной, ставшей в силу неправедных наветов инструментом подковёрных интриг. Артистка притягательна гармоничностью своего сценического облика. Она завораживает слушателя манерой своего актёрского существования и красотой голоса, и особо его матовой бестелесной звучностью в прощальном дуэте «Видишь, в слезах молю», словно бы отрешённой от земных оков бытия.
От этого рождается щемящее чувство сострадания с невозможностью существовать в этом жёстком мире, полном изощрённого коварства. Однако в сцене обличения откровенное неприятие вызывает поведение придворных, которые, зло, усмехаясь над беззащитной женщиной, позволяют себе двусмысленно и бесцеремонно теребить подол её платья.
В поисках колдовской травы Амелия приходит ночью на безлюдный пустырь. Здесь же вместо звёздного неба сверху нависает задрапированная люстра с нелепой корягой. А чтобы их скрыть, зрителя то и дело окуривают дымом, создавая атмосферу сизо-мглистого тумана, царящего в душе героини. Такое небрежно прописанное оформление (художник С. Спевякин – Донецк) абсолютно не вяжется с театральной эстетикой, традиционно принятой в нашем театре со времён А.И. Тимина, М.Е. Шестаковой, Н.И. Манилова, М.О. Болонева с их правдоподобно роскошными декорациями.
В единственной сцене появляется цыганка Ульрика – Ольга Жигмитова (и Эржена Базарсадаева) с миссией поведать королю зловещее предсказание быть убитым от руки лучшего друга. Обладающая богатой актёрской интуицией и даром яркой театральности, О. Жигмитова проводит сцену заклинания «Царь преисподней, мне явись» с поистине экстатической исступлённостью, демонстрируя себя полной владычицей своего тёмного царства. Но что делают возле неё безобразные существа с удлинёнными клювами, которые ползают по полу и вызывают отвращение своим видом?
Разрядить напряжённость действия призван паж Оскар Билигмы Ринчиновой, что, по мысли создателей, должно привнести в спектакль некий флёр куртуазности и лёгкости. Естественной раскованностью сценического поведения певица свободно преодолевает сложности вокальной партии и где-то даже немного переигрывает, ибо её персонаж, хотя и слуга, но всё же не шут.
Беспечный король
Мэргэн Санданов трактует образ Густава согласно задумке композитора: «Власть хороша лишь та, что в горе слёзы подвластных осушает». Упоение жизнью и молодостью слышится в сольных фрагментах его партии (болеро, рыбачья песня «Скажи, не грозит ли мне буря морская?»). Беспечный и открытый людям король Санданова наделён лучшими свойствами благородной и мужественной личности. И его неожиданная гибель вызывает искреннее сочувствие, когда в замешательстве замирает хоровая массовка в мастерском управлении хормейстера А. Саможапова в полном оцепенении зрительного зала.
Даже враги готовы склонить свои головы, сожалея о вероломстве его секретаря Анкарстрёма, снисходительно прощаемого убитым. Этой трагической развязке предшествует восхитительный менуэт из синхронно лаконичных, то сходящихся, то расходящихся движений партнёров в масках. Трактуемый как вальс, способствующий зарождению чувства или его увяданию, он даёт как бы аллюзию выбора между разладом или примирением с самими собой. Поэтому эта умело выстроенная сцена оставляет чувство просветлённой печали, словно бы последнего островка надежды, которая так и не оправдывается.
Сложный и противоречивый образ Анкарстрёма – любящего друга короля – достался Намхайну Мунхзулу. Его коронная ария «Это ты отравил душу ядом!», величавая и оперно выигрышная, звучит со сдержанной страстью, открывая перед слушателем мир потрясённой души, раздвоенной между «быть или не быть».
Публика тепло приняла компанию из крепкого клубка друзей-заговорщиков в лице Эдуарда Жагбаева, Бадмы Гомбожапова, Бат-Эрдэнэ Доржцэдэна. Не впервые участвующий в оперных постановках БГАТОиБ («Аида», «Тоска») маэстро Л.О. Корчмар – дирижёр, обладающий мощным энергетическим зарядом, позволяющим направить в нужное русло усилия, как вокалистов, так и оркестрантов. Носитель лучших традиций советской школы симфонического дирижирования, он со знанием дела удерживает в своих руках драматургические узлы партитуры, уверенно подводя развитие к финалам действий.
После премьеры
Но вот отзвучали последние аккорды. Занавес долго не опускался, зрители, не жалея сил, приветствовали участников премьеры и, конечно же, малышку Сувд Сэнгэрэл в роли ребёнка.
Дальше спектакль должен обкатываться и наливаться жизненными соками, а исполнители дублирующих составов – Михаил Пирогов, Ганбатор Арюунбатор и др. – впевать свои партии и проникаться перипетиями судеб своих героев.
Но это – не в наших условиях. В наших условиях включается стоп-кран, и жизнь на полном ходу обрывается. Потому что такую роскошь может себе позволить коллектив, у которого есть заботливое руководство, пекущееся о сохранности всех его звеньев и подразделений. Мы же, как взяли напрокат за большие деньги половину солистов из соседей Монголии, постановочное руководство в столицах, оркестрантов из Петрозаводска, обязаны туда же их вернуть. А те, кто не успел попасть на премьеру, пусть ожидают своей удачи.
Однако прокат и гастрольные выступления – это не одно и то же, ибо последние подразумевают равноценный обмен наличностью, которой у театра на сегодня нет, ибо он утратил былое. Вернее сказать, скрытые резервы у него есть, но кто их будет доводить до гастрольной кондиции?
«Игла» зависимости
Что же получается на деле? Находясь в едином соцлагере, Монголия грамотно приобщалась к музыкальной классике, обучая своих посланцев в СССР и Болгарии, а теперь прочно удерживает свои передовые позиции в континентальной Азии, опережая Китай, Японию, Корею, не говоря о своих соплеменниках. Мы же только гордились своими успехами, а наши руководители, не вкладывая усилий, снимали пенки, что не только продолжается, но и успешно совершенствуется.
В итоге театральное искусство республики подсажено на «иглу» зависимости от внешних сил с приоритетами в оперном искусстве в пользу монгольских вокалистов, в балетном – японских танцовщиков. А местным артистам уготована жалкая участь быть на подхвате в свите победителей.
Похоже, что условия, в которые попало искусство республики благодаря нынешнему положению вещей, отвечает тому, что называется компрадорством. Компрадоры же, как известно, играют роль проводников в проникновении чуждого влияния на местный рынок с последовательным удушением его интересов. И в этом смысле Цыбиков оказался в тренде, находясь на переднем крае экономических новаций и успешно внедряя их в отрасль культуры. Именно с его приходом на головы пришельцев посыпался золотой дождь. Однако входит ли в это в интересы здешних потребителей? Ведь никто не против столичных и заграничных деятелей, если они обогащают искусство республики, а не обогащаются за наш с вами счёт.
Казалось бы, на глазах у ныне живущего поколения труппа театра ещё совсем недавно была самодостаточной и способной без подпорок и костылей демонстрировать свои великолепные достижения на различных площадках, на малых и больших гастролях декад и Дней культуры с кадрами всех необходимых специализаций.
«Оптимизация» местных кадров
Однако, не обеспечив скамейкой запасных, Минкульт РБ «оптимизировал» опытных и вполне репертуарных дирижёра В.Ц. Галсанова и режиссёра Г.М. Майорову. А директор театра А. Цыбикдоржиева избавилась от дипломированного постановщика В.Л. Васильевой. И, кстати, если иметь претензии к возрасту, то любой из них никак не старше уважаемого маэстро Л.О. Корчмара. А что касается профессионализма, то смешно их сравнивать с руководящей головкой Минкульта РБ, непонятно кем укомлектованной. Ведь за два вузовских срока со времени назначения Цыбикова министром можно было подготовить даже слона, не то что специалистов разных профилей. А сегодня опере предложено быть на дистанционном управлении из Петербурга Ю. Лаптевым, балету – из Москвы М. Иватой и зависеть от их спорадических наездов.
Вообще-то нынешнее состояние технического прогресса позволяет театрам обходиться без постановщиков, ибо всё лучшее уже сказано предшественниками, а все канонические версии есть в компьютерной базе. Вот и в случае с 18-миллионной «Красавицей Ангарой» случился конфуз. Однако, что касается дирижёра, то в оперном театре он, безусловно, необходим.
Прокатившийся по театру огненный смерч освободил труппу от художников, осветителей, гримёров. Их теперь приглашают, как «девочек по вызову». А в их отсутствие на сцену выходят герои с рисованными тёмными полосками на месте усов и бород. Решение кадровых вопросов берёт на себя сегодня вместо худсовета главный бухгалтер, озадаченная устранением неугодного конкурента в пользу своего ближнего. А что же директор? Она приняла условия игры, когда всё решают деньги. Но, экономя на своих, театр при этом не считается с тратами на гонорары для приглашённых.
Обозревая нынешние политические реалии, обнаруживаешь до боли знакомые параллели. Видимо, под этим небом ничего нового не происходит. В частности, состояние культуры Бурятии имеет парадоксальное сходство с положением многострадальной Украины, во главе которой находится бесконечно богатеющий за её счёт Порошенко. И всё же, несмотря на усилия по вредоносному удушению и давлению со стороны властей, не сдаёт своих позиций Донбасс, способный к независимому самообеспечению (театр песни и танца «Байкал» под руководством Дандара Бадлуева, прославляющий Бурятию за её пределами).
Надежда Цибудеева, кандидат искусствоведения, заслуженный деятель искусств РБ, член СК РФ
