Баянгольский интернат для детей и взрослых с инвалидностью долгое время остаётся практически единственным местом работы в поселке с населением свыше 2 тыс. человек. Массовое сокращение, намеченное на конец года, грозит обернуться социальной катастрофой.
Детский дом-интернат для умственно-отсталых детей был построен в далекие 1960-е годы для того чтобы обеспечить работой женскую половину тогда еще шахтерского поселка Баянгол. С 1997 года, после закрытия электростанции (ЦЭС) и угольных шахт (ЦЭС снабжала энергией Джида-комбинат – ред.), интернат превратился в своеобразное градообразующее предприятие. В поселке есть еще школа и детский сад, однако большинство женщин работает именно в интернате. Им же приходится содержать семьи, так как для мужчин работы на селе просто нет. И если пожилые баянгольцы выживают с помощью пенсии, то для молодежи все финансовые надежды были связаны с интернатом.
Последние два года в доме-интернате происходило постепенное сокращение персонала, к началу 2017 года рабочие места сохранят лишь 103 человека, что более чем в два раза меньше персонала прошлых лет. Постепенно уменьшается и количество больных. Детей до 18 лет вывозят в город Улан-Удэ. На доме интернате вывеска уже сменилась на «Социальный центр для психически больных». На сегодняшний день в интернате проживает 120 взрослых больных и 67 детей.
На ближайшее время руководством интерната запланирована очередная волна сокращений, под которую попадает 58 человек – по большей части это обслуживающий персонал, нянечки. Жители посёлка вспоминают визит главы Бурятии в 2011 году, когда Вячеслав Наговицын пообещал, что никаких сокращений в доме-интернате не будет. Теперь же многие жители по их словам находятся в «шоковом состоянии».
Баярма работает в доме-интернате с 2000 года. Сначала была уборщицей, потом посудницей и, наконец, нянечкой. 31 октября она по почте получила уведомление о своем увольнении с 31 декабря. К этому сроку из 78 нянечек останется только 32. Увольнение происходит в два потока, Баярма возмущена тем, что первому потоку обо всем сообщили на собрании, а остальных извещают по почте.
- У меня пятеро детей, а детское пособие всего лишь 180 рублей. Как можно прожить? – рассказывает «Новой Бурятии» Баярма. – До конца года мы отрабатываем и всё. Потом мы встанем на биржу труда. Чтобы встать на биржу, нужно ехать в Закаменск. Билет в Закаменск стоит 200 рублей, туда-сюда уже надо 400 рублей. Плюс покушать. Три раза в месяц нужно ездить. Оно, может, и не стоит того, но как детей мы будем одевать и кормить?
По словам ещё одной сокращенной нянечки Юлии за последний год им постоянно урезали без того небольшую зарплату в 10-11 тыс. рублей. В декабре и вовсе пообещали выплатить только половину.
- Половина населения, особенно мужского не работает, молодежь спивается. Если мы останемся без работы, что тогда будет? У меня в данный момент муж не работает, и я под сокращение попадаю. На что вообще тут жить? – сказала Юлия.
Ответственность за происходящее сельчане возлагают на директора дома-интерната Юрия Жамсаранова: «Ему главное, чтоб детям было хорошо, их в Улан-Удэ вывезет – ему хорошо. Ему два года осталось до пенсии. Детей жалеет, а почему наших детей не жалеет?» Люди с уважением вспоминают бывшего директора Владимира Зонненберга, который в начале 90-х годов сохранил и детский дом, и коллектив от развала и сокращения.
А увольняемые нянечки переживают за детей-инвалидов, так как тяжелый переезд и трудная адаптация к новому месту и климату скажется на их здоровье. Другого мнения придерживается директор дома-интерната Юрий Жамсаранов.
- Понимаю работников, но мы, персонал, работаем для детей, а не дети существуют для нас. То есть, переводя детей в город, мы делаем им лучше. Они постоянно нуждаются в лечении, многие из них нуждаются в высокотехнологичной медицинской помощи, которой у нас нет. Мы их постоянно возим в Улан-Удэ за 500 километров и мучаем их одними только поездками. Второй момент – детям требуется реабилитация, у нас нет реабилитологов, - сообщил Юрий Жамсаранов.
Ещё одна проблема дома-интерната, на которую неоднократно указывали проверяющие – это проживание взрослых и детей в соседних корпусах, что запрещено стандартами. Местные жители утверждают, что проблему можно было бы решить с помощью забора между корпусами. Однако Министерство соцзащиты Бурятии неоднократно ставило перед руководством интерната выбор – оставить только детей или только взрослых. Окончательное решение о превращении дома-интерната в центр для взрослых больных, по словам Жамсаранова, также было принято в Минсоцзащите РБ.
В республике на данный момент своей очереди на лечение ожидают 150 человек с психоневрологическими заболеваниями, которые с 2017 года будут направлены на проживание в баянгольский центр. Однако увеличение количества пациентов не повлечет за собой расширения персонала, так как только дети требует гораздо больше обслуживающего персонала.
- Сегодня в министерстве решают вопрос, как сгладить социальные последствия массовых увольнений для нашего села. Может быть, наполовину только уменьшат штат. Вопрос окончательно еще не решен. Мы предварительно работаем по двум вариантам. Да, людям раздали извещения, но они еще не уволены, - рассказывает Юрий Жамсаранов. – Я борюсь за штатную численность, но выше головы мы прыгнуть не можем, потому что есть определенные нормативы. Если ставить приоритеты – сохранить вот это количество работников или, чтобы детям стало лучше, я выбираю всё-таки детей.
По сообщению «Восток-Телеинформ», в настоящее время в Бурятии функционирует 13 стационарных организаций социального обслуживания, в том числе 5 учреждений психоневрологического типа и 8 учреждений общего типа, в которых постоянно проживают свыше 2 тыс. человек, нуждающихся в постоянном уходе.
В проекте республиканского бюджета на следующие три года финансирование учреждений социального обслуживания планируется урезать на 10%, что повлечет за собой массовые увольнения сотрудников – по республике без работы останутся 293 человека, или 15% от всего ныне работающего персонала.
- У этих сотрудников есть семьи, есть кредиты, ипотека, сокращение резко ухудшит их финансовое положение. Вырастет социальное напряжение в обществе. Сокращение финансирования скажется и на качестве питания, предоставление социально-бытовых услуг и многом другом, - заявила уполномоченный по правам человека в Бурятии Юлия Жамбалова.
