Он пришел в театр в 2017 году по приглашению художественного руководителя Сергея Левицкого и уже третий год служит сцене. Служит в роли графа Риверса и принца Эдуарда в «Ричарде III», Марка в «Пьяных», Горецкого в «Волках и овцах», Варравина в «Смерти Тарелкина», Пети в «Вишневом саде», сказочника в «Сказке странствий» и т.д. Сейчас репетирует в премьерной постановке «Онегин» по мотивам Пушкина.
Каково это быть практически единственным бурятом в русской труппе, кто его герой в «Онегине» и на что бы Аюр Доржиев посоветовал сходить жителям города, в нашем интервью.
– Аюр, познакомьте читателей с собой.
– Я родился в Могойтуе, жил и учился в Читинской области, как и все творческие люди, занимался самодеятельностью, играл в КВН, сочинял стихи, пел. По окончании школы встал вопрос, чем заниматься дальше. Кто-то из одноклассников поехал учиться на юриста, в школу экономики, в школу милиции. Я всегда знал, что буду заниматься искусством, поэтому поступил в академию культуры. Во ВСГАКИ учились вместе с Сергеем Левицким, одногруппники. Владимир Барташевич учился на курс младше. На курсе втором или третьем нам говорили: «Вы точно не доучитесь», а мы, видимо, всегда шли «против шерсти». Вот, доучились!
– Потом начали работу в Читинском театре?
– Нет, я уехал в Санкт-Петербург, работал в театре «Мюзик-холл», потом поехал в Москву, чтобы поработать в сериале, хотел посмотреть, как устроена эта индустрия. А затем супруга забеременела, решили вернуться на родину. Вернувшись в Читу, начал работать в Забайкальском драматическом театре. И, приехав сюда на гастроли, встретился с Сергеем Левицким, который и уговорил переехать в Улан-Удэ. О чем, конечно, не жалею.
– Как принял коллектив?
– Я же коммуникабельный, хорошо приняли. Были, конечно, люди, кто говорил: «как это в Русский драмтеатр взяли бурята…», но это быстро прошло – теперь крепче всех меня обнимают. Мы с Сергеем солидарны в том, что не должно быть таких разделений. Чтобы работать в русском театре, нужно владеть русским языком. Точка. Хоть ты эфиоп, неважно. Глупо делить по национальному признаку. И сейчас нас тут двое – я и Лена Ербакова. И считаю, это здорово. Если бы у нас и грузины работали, и финны, и канадцы, не имеет значения, главное, любить то, чем занимаешься.
– Есть у вас любимые роли?
– Я их все люблю. Но вот на ум сразу пришел Варравин из спектакля «Смерть Тарелкина». У нас там такой состав: я, Володя Барташевич, Стас Немчинов, там есть сцены игровые, и мы уже так распределились, где-то фишки добавляем, импровизируем. Да, мне нравится роль в «Тарелкине», не очень в «Сказке странствий», потому что тяжело ее играть, я там семью потами исхожу. Сейчас делаем «Онегина».
– Кого вы играете в этом спектакле?
– Это сложно... Моего персонажа точно нет у Пушкина, как, впрочем, и нескольких других. Я даже не знаю, как о нем сказать. Это и своего рода альтер-эго Евгения Онегина, и его антагонист, и даже внутренний голос, взгляд отца. Он как будто все время его спрашивает: «И что ты будешь делать дальше?». Провокатор, который выводит Онегина на исповедь с самим собой, на откровения.
– Спектакль ставит московский режиссер Иван Комаров. Как вам работается с ним?
– У нас собралась очень хорошая команда, нам интересно вместе репетировать. Бывает, репетиции идут очень тяжело, долгими мытарствами идем, грызя гранит слов, а в «Онегине» у нас непринужденная обстановка, с хорошим настроением идем на репетиции. С Иваном работать легко, он мне нравится, приятный и тактичный человек с огромным бэкграундом. Он понимает, что делает, и это важно.
– Судя по всему, спектакль «Онегин» будет, что называется, «неклассическим»?
– Островский говорил: «Публика ходит в театр смотреть хорошее исполнение хороших пьес, а не саму пьесу: пьесу можно и прочесть». Потому, чтобы познакомиться с «классическим» Пушкиным, достаточно прочитать роман. А мы словно поставили его перед собой и рассуждаем о героях с точки зрения нас сегодняшних – а что в нем про нас, что близко нам сегодня. Мы ведь его не переписываем, а ведем диалог, и это наше прочтение бессмертного произведения, которое ставили тысячи раз. Я думаю, школьникам однозначно будет интересно, постановка неординарная, современная. Но кто-то может и ахнуть. Однако я считаю, что мы делаем все осознанно. Мы не гонимся за приемом ради приема, не вуалируем лишними фишками и гэгами отсутствие мысли или идеи. Мы сами заново знакомимся с произведением, пытаемся его понять по-своему и задать вопрос: «А кто такой Онегин в наше время?», разбираемся в мотивах самого героя и мотивах его окружения.
– Небольшой спойлер: в спектакле будет занят ваш сын?
– Да, он Онегин из детства. Сейчас я переживаю, чтобы он все сделал правильно, все-таки ребенок, но я уверен в нем, думаю, у него все получится.
– Не боитесь, что заразится театром?
– Нет. Пусть лучше театром. Если он выберет эту профессию по-взрослому, хотя сфера искусства это сложная и неблагодарная работа, я противиться не буду.
– А вы с детства хотели стать актером?
– Я всегда знал, что буду заниматься искусством. Не знал, чем: буду ли картины писать, кино снимать. Был уверен, что не буду бухгалтером или поваром, не рассматривал других вариантов. И меня всегда умиляют люди, которые знают ответ, кем бы они стали, если бы не занимались искусством. У меня такого нет. Спроси меня: «Чем бы я занимался, если бы не театр?». Ничем, я бы умер, не физически, конечно... Но в любом случае остался бы в творчестве: пьесы писал, шаржи рисовал, играл бы на лютне.
– Вы занимаетесь музыкой, у вас есть группа «Дари», это для вас хобби?
– Не знаю. С одной стороны, хобби, так как денег это не приносит. Можно было бы халтурить по кабакам, но у нас со среды по воскресенье спектакли, которые заканчиваются в десять, и ты уставший, потому что с одной репетиции на другую, потом вокал, растанцовка, проверка микрофонов... А еще семья. И надо ехать в поликлинику, и анализы сдать, в налоговую и еще миллион дел. Но бросать точно не будем, сейчас готовим несколько композиций, постараемся порадовать слушателей новыми песнями.
– На какие спектакли порекомендовали бы сходить?
– На все, которые были поставлены в последние несколько лет. Они все разные, но посмотреть их однозначно стоит. Наверное, «Дежавю». Это тот важный спектакль, который обязательно надо увидеть.
– Когда твой начальник, режиссер, худрук твой друг, это сложно?
– Нет, мы все стараемся добросовестно выполнять функции, которые на нас возложены. Я дискомфорта не испытываю, одно дело делаем, мы же профессионалы и работаем только во благо театра.
