Почти весь номер посвящен сельскому хозяйству.
В послевоенное время минимальная заработная плата составляла 300 рублей, средняя зарплата в 1946 году равнялась 475 рублям, в 1947 году – 550 рублям в месяц. Для низко- и среднеоплачиваемых категорий рабочих и служащих одновременно с едиными ценами устанавливались так называемые «хлебные надбавки» в среднем около 110 рублей в месяц, но эти надбавки не решали общую проблему доходов.
Заработки работников административного аппарата бюджетных организаций выросли в 1,3 раза (с 387 до 512 рублей), железнодорожники в среднем стали получать в 1,5 раза больше (518 рублей против 340), доходы медиков увеличились в 1,4 раза (с 255 до 363 рублей), а работников банков – в 1,5 раза (с 333 до 522 рублей). До конца 1947 года в СССР сохранялась карточная система на продукты питания и промышленные товары для населения. Ее отмена планировалась на конец 1946 года, но из-за засухи и неурожая этого не произошло. Отменили карточки только в конце 1947 года.
И животноводство!
На первой полосе Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении газеты «Правда» орденом Ленина. Далее текст указа, характеризующий исторические маршруты верной дороги, по которой шли товарищи: «За успешную работу по воспитанию трудящихся в духе идей Ленина-Сталина и выдающиеся заслуги в деле мобилизации советского народа на строительство социалистического общества и защиту советской Родины наградить газету «Правда» орденом ЛЕНИНА» (здесь и далее авторская орфография и пунктуация сохранены). Значению газеты посвящена также довольно объемная заметка, перепечатанная из той же «Правды».
Идеологический контроль в послевоенный период стал, наверно, главным направлением в жизни страны. Пропаганда усилилась, творческая интеллигенция вновь почувствовала на себе пристальное внимание. «Буржуазный национализм», «выступление Жданова» – основные приметы того времени. Еще в мае 1945 года по обвинению в буржуазном национализме был исключен из Союза писателей известный ученый, фольклорист Сергей Балдаев. Спустя какое-то время жесткой критике подверглись поэты Мадасон, Жимбиев, Ким, Дунаев и другие.
Здесь же размещено положение «о проведении аймачных выставок по животноводству», согласно которому «дипломы передовиков присуждаются: зоотехникам, ветеринарам, работникам по искусственному осеменению» и так далее. Все лауреаты первой степени получили тогда по две тысячи рублей.
В свою очередь, некто К. Хозов сообщает, что «хлеб стравливается скотом». В своей разоблачительной заметке он пишет: «Колхоз им. XVII партсъезда, Нюкинского сельсовета, Кабанского аймака недопустимо затянул уборку урожая. Ранняя пшеница стоит еще на корню и осыпается. Не убраны до сих пор ячмень и овес. Кроме осыпания, посевы колхозного овса и ячменя еще стравливаются скотом. На 60-70 гектарах овса и ячменя почти ничего не осталось для уборки. Для охраны урожая правлением колхоза были назначены сторожами Елазов Афанасий и Залуцкий Филипп. Но они на полях не бывают, живут дома и косят для себя сено.
Правление колхоза знает об этом, но мер к охране урожая не принимает».
Рядом заметка «Школьники на сборе колосьев». Директор Оронгойской НСШ пишет: «Учащиеся 3-4 классов Оронгойской 7-летней школы на своих собраниях решили помочь колхозу «Красный Оронгой». Свое слово школьники сдержали. Как только установилась ясная, солнечная погода, ребята организованно выходят на колхозные поля собирать колосья. Каждый класс разбит на звенья, в звене по 5 человек. Звеньеводами выбраны самые лучшие, дисциплинированные ребята».
Наиболее трудной и самой отстающей отраслью после войны стало сельское хозяйство. Выявилась низкая продуктивность животноводства и урожайность. Как сообщает «История Бурятии», в целях подъема сельского хозяйства в стране было принято несколько планов его развития, но ни один из них не был выполнен до конца. В Бурятии положение в отрасли было чрезвычайно тяжелым, результатом которого стал голод в 1946 году. Социальные последствия голода в 1946-1947 годах в стране, победившей фашизм, трудно переоценить. Как сообщает доктор исторических наук Виктор Земсков в статье «ГУЛАГ. Историко-социологический аспект», страх голодной смерти привел к небывалому росту преступности (за хищение хлеба в 1946-47 годах были осуждены около 400 тыс. человек) и, как следствие, к ещё большему увеличению числа заключенных в советских лагерях, труд которых использовался все шире.
Денежная реформа
Через два года, в 1947 году, в стране прошла денежная реформа. Реформа задумывалась, в первую очередь, как антиинфляционная мера, направленная против различного рода злоупотреблений, хищений и спекуляции. Вторым по значимости аспектом реформы был пропагандистский: отмена карточной системы для пережившего тяготы войны населения должна была означать ликвидацию жесткого распределения продуктов и продемонстрировать силу и выносливость советской экономики. Реформа готовилась в обстановке строжайшей секретности, однако информация о подготовке к ней просочилась в народ. Началась предреформенная лихорадка. В качестве примера этой лихорадки приведем выдержку из «Докладной записки министра внутренних дел СССР Круглова о распространении слухов о подготовке денежной реформы и реакции населения на эти слухи Товарищу Сталину И.В., товарищу Берия Л. П., товарищу Вознесенскому Н.А., товарищу Кузнецову А.А. 2 декабря 1947 г.:
«Магазин №8 имел 12 пианино, из которых с 1 октября по 28 ноября было продано только одно. 30 ноября и 1 декабря были проданы 11 пианино. Покупатели брали эти инструменты, совершенно не интересуясь их качественным состоянием. В этом же магазине имелось в наличии большое количество патефонов, которые в обычные дни реализовывались по 1-2 в день, а 1 декабря продано 100 патефонов. Также распроданы 4 аккордеона и 12 баянов, не имевшие ранее спроса. 1 декабря усилился также спрос покупателей на струнные инструменты: скрипки и дорогие гитары».
«На глазах у милиционера...»
Нравы, царившие в то время, хорошо характеризует заметка некоего Н. Томилина «На глазах у милиционера...». Приведем ее полностью, наблюдательность и гражданская сопричастность автора к событию делают этот материал особенным.
«Прямо на земле разостлана газета. На газете написаны корявым почерком цифры от единицы до шести. На цифрах лежат бумажные деньги, прижатые бумажками. Возле газеты сидит пьяный гражданин – хозяин этого удивительного «казино». Он, не умолкая, говорит:
– Рубль поставишь – четыре возьмешь, пять поставишь – двадцать возьмешь... Ставьте, не задерживайтесь. Вы на второй два рубля? Вы на пятый три? Хорошо. Вы на третий – прекрасно, прекрасно. Остался один номер. Кто на него? Вы? Отлично! Бросаю кость. Выпала тройка! Вы проиграли, граждане... Кто следующий?
Вокруг газеты сидят играющие – почти исключительно ребятишки 8-12 лет. Они молчаливы. В глазах азарт: а вдруг на тройку, которая мать дала на конфеты, выиграешь червонец?
За спиной игроков угрюмо стоит толпа ребятишек. Это проигравшиеся. Маленькая девочка с двумя косичками робко сует рубль на «номер». Игра идет быстрыми темпами. Один кон длится одну-две минуты. Язык предприимчивого гражданина трещит не умолкая:
– Ставьте! Добавляйте!
И ребята ставят. Ставят и взрослые. Треть вырученного каждого кона идет ему в доход. «Заработок» – от тысячи до трех тысяч рублей. За один «рабочий» день. Хватит и на выпивку, и на закуску. Пьяный шулер доволен: никто не мешает его «работе». Такую картину можно наблюдать и на зеленом базаре, и на барахолке, и в других местах. Игра в «казино» происходит на глазах милиционеров, но они почему-то в этом деле занимают позицию невмешательства».
Из мировых новостей внимание редакции привлекли не только заявление Белого дома о политике в отношении Японии или первых выборов во Франции, но и слухи о Еве Браун. Со ссылкой на ТАСС газета пишет: «Нью-Йорк. 23 сентября. Корреспондент газеты «П.М.» Бернштейн, недавно вернувшийся из Германии, полагает, что любовница Гитлера Ева Браун жива. Он сообщает, что служанка видела последнюю два месяца назад в Мюнхене, под охраной двух американских офицеров».
Такой вот один день 26 сентября 1945 года.
