Судебный процесс по делу министра сельского хозяйства Бурятии Александра Манзанова в Железнодорожном суде Улан-Удэ перевалил за свой экватор и подходит к финалу. На минувшей неделе объявлен перерыв в судебном заседании до 2 апреля. Сам подсудимый, несмотря на ходатайство адвоката Елены Карпухиной об изменении меры пресечения на подписку о невыезде, остается под домашним арестом. Правда, с 1-го апреля и до завершения суда ему разрешена связь по телефону со своими адвокатами из Москвы и смягчены ограничения по прогулкам.
Перед перерывом главные участники процесса, федеральный судья Сайдулла Хаджаев, адвокаты Александра Манзанова и государственные обвинители, наконец-то, закончили многочасовые допросы всех заявленных (заранее и по ходу процесса) свидетелей с обеих сторон (обвинения и защиты), а также исследовали все представленные прокурорами документальные доказательства вины подсудимого.
На завершающем этапе громкого судебного процесса, который возобновится после перерыва 2 апреля, осталось самое интересное. Это допрос самого подсудимого Александра Манзанова, изучение протокола одной очной ставки с его участием и, собственно, финал интеллектуальной схватки обвинения и защиты на процессе – судебные прения.
«Тут помню, тут не помню…»
В ходе судебного следствия была допрошена вызванная прокурорами Елена Тугмитова, начальник финансового отдела Министерства сельского хозяйства Бурятии. Через нее проходят все документы по выделению государственных субсидий предпринимателям. В ходе четырехчасового допроса свидетельница, как в культовой советской кинокомедии «Джентльмены удачи» («тут помню, тут не помню») то подтверждала, то отказывалась от своих показаний на следствии до суда.
Допрашивающих Тугмитову интересовали обстоятельства подписания документов, представленных скандальной фирмой «Сибирский огород» на возмещение показанных этими документами (справка-расчет и реестр выполненных работ) «затрат». Продолжительность и сложность допроса Елены Тугмитовой, в течение которого адвокатам и прокурорам приходилось буквально выдавливать из «ничего не помнящей» и находящейся «на больничном» свидетельницы нужные им показания, объяснялись щекотливостью ситуации, в которую благодаря «Сибирскому огороду» попали некоторые чиновники Минсельхоза Бурятии.
Как стать свидетелем
Дело в том, что доказанное ранее в судах громкое мошенничество по ставшей широко известной в Бурятии «схеме Павлова» с получением «Сибирским огородом» безвозмездных миллионных субсидий (14,7 млн. рублей) при помощи фиктивных документов могло обернуться серьезными неприятностями не только для министра Манзанова. При известных обстоятельствах на скамье подсудимых сейчас могли бы сидеть и те его подчиненные, которые в декабре 2011 года поставили свои подписи (визы) под этими документами. Это начальник отдела развития сельских территорий Минсельхоза Бурятии Артем Зайцев, «курировавший» проект реконструкции «внутрихозяйственной части» Унэтэтэйской оросительной системы (УОС), а также завизировавшая эти документы финансист министерства Елена Тугмитова.
Артему Зайцеву, который по внутренним правилам в Минсельхозе, заведенным начальником финансового отдела Тугмитовой, должен был первым ставить свою подпись, удалось избежать этой доли благодаря его активному сотрудничеству со следствием. Сыграли свою роль и обвиняющие министра Манзанова показания Зайцева, подтвержденные другими его коллегами, в том числе и самой Тугмитовой.
Напомним, что в итоге еще в ходе досудебного следствия по делу Манзанова Артем Зайцев получил статус свидетеля. И на следствии, и на суде он рассказал о том, как еще в ноябре-декабре 2011 года он понял, что работы по реконструкции «Сибирским огородом» «внутрихозяйственной части» Унэгэтэйской оросительной системы (УОС) не были выполнены. И что на проверку ему, Зайцеву, вместо этих работ представитель «Сибирского огорода» показывает совсем другие работы, которые ранее уже были профинансированы из федерального бюджета Министерством сельского хозяйства России через ФГБУ Управление «Бурятмелиоводхоз», а не через Минсельхоз Бурятии.
Попавший впросак чиновник, до этого уже подписавший в ноябре 2011 года первый пакет документов «Сибирского огорода» на 11,1 млн. рублей (деньги были уже получены мошенниками), в декабре стал активно отказываться визировать второй «огородный» пакет документов (на 3,5 млн. рублей). Как выразился свидетель Зайцев на суде, он не хотел, чтобы его в этом деле «пустили паровозом». Поскольку другие коллеги Зайцева (Манзанов и Тугмитова) могли всегда «отбояриться» тем, что они поставили свою подпись уже после того, как Зайцев «все проверил» и сам подписал документы.
Взбунтовавшийся Зайцев неоднократно в присутствии других коллег говорил Александру Манзанову о том, что работы на УОС, отраженные в фиктивных документах «Сибирского огорода», не были выполнены и «до последнего» (почти до конца календарного года) отказывался подтверждать «затраты» «Сибирского огорода». Об этом обстоятельстве, как и о том, что Александр Манзанов в жесткой форме, «накричав» («Ты, что, умнее меня, что ли?!»), заставил его поставить свои подписи на этих документах, рассказали на суде сам Зайцев и другие свидетели, в частности Валерий Нимацыренов. А до этого, еще во время следствия, примерно об этом же свидетельствовали другие коллеги Зайцева - Юрий Пахомов (в суде отказался от показаний) и Елена Тугмитова (в суде сначала подтвердила показания, затем отказалась).
Причиной возмущения Артема Зайцева было следующее. Оказывается, Зайцев и сотрудники его отдела, согласно специальному нормативному документу (Порядку предоставления субсидий на компенсацию затрат по республиканской целевой программе развития АПК), вообще не должны были заниматься документами «Сибирского огорода» и подписей этих сотрудников на заявках потенциальных получателей субсидий не требовалось. Таким образом, для получения таких субсидий «инвесторам» достаточно было подготовить подтверждающие затраты документы, завизировать их в финансовом отделе Минсельхоза и ждать решения министра.
Однако еще в марте 2011 года финансовый отдел Минсельхоза РБ (начальник Елена Тугмитова) издал специальный приказ, согласно которому свои подписи на документах, которые представляли в министерство кандидаты на получение субсидий «на возмещение затрат», должны были ставить сначала руководители отраслевых отделов Минсельхоза, а только потом сама Тугмитова! Таким образом, главный финансист Минсельхоза, ставя свою подпись под любыми сомнительными документами (например, с фиктивными затратами) и перечисляя деньги возможным мошенникам, полностью избегала ответственности.
Как сесть на скамью подсудимых
На суде Елена Тугмитова на протяжении всех четырех часов допроса, забыв о большей части других обстоятельств подписания документов «Сибирского огорода», твердо стояла на своем: документы подписала после Зайцева «в рабочем порядке», «больше ничего не знаю, ничего не помню». Когда гособвинители Дарима Дугарова и Надежда Иванютина представили свидетельнице ее прежние показания о том, что Зайцев при ней говорил Манзанову о том, что «работы не выполнены», и о том, что она сама «получив прямое указание Манзанова, была вынуждена подписать» реестры «затрат» мошенников, Тугмитова сначала подтвердила свои показания. Однако затем, отвечая на вопросы адвоката Олега Дремова, виртуозно заставляющего всех без исключения свидетелей обвинения «путаться в показаниях», отказалась это подтвердить.
В любом случае, весь этот яркий спектакль на судебном процессе по-прежнему оставляет за всеми его участниками их действующий статус-кво. Свидетеля Елену Тугмитову пока никто не обвиняет в злоупотреблениях потому, что она подписала документы после Зайцева и, как она сама выразилась, по «прямому указанию Манзанова». Зайцев тоже находится в статусе свидетеля, а не подсудимого. Поскольку коллеги Зайцева подтвердили, во-первых, то, что он первоначально отказывался ставить визу под явно подложными документами и, во-вторых, то, что он публично об этом заявлял. В суде Зайцев еще раз заявил о том, что подписал документы только под давлением со стороны Александра Манзанова.
Сам же Манзанов благодаря показаниям его нынешних подчиненных, в том числе Тугмитовой и Зайцева сидит, фигурально выражаясь, на «скамье подсудимых» и обвиняется «в использовании должностных полномочий вопреки интересам госслужбы» и «из личной заинтересованности». Кстати, интересная деталь судебного процесса. Физически постоянное место Александра Манзанова на заседании суда находится не на скамье, огороженной пуленепробиваемым стеклом, а вне «клетки», между своими защитниками за адвокатским столом.
Приобщили к делу
Кроме допроса Тугмитовой одним из главных событий в суде на прошлой неделе было исследование протокола осмотра места происшествия (ОМП) и допрос одного из его участников, сотрудника Управления Бурятмелиоводхоз Андрея Пономарева.
Сам осмотр проводился сотрудниками правоохранительных органов по другому уголовному делу в рамках расследования аферы при получении миллионных субсидий на реконструкцию Унэгэтэйской оросительной системы. Однако обвинители на суде по делу Манзанова ходатайствовали на приглашении в суд свидетеля Пономарева, который документально показал, что на «внутрихозяйственной части» Унэгэтэйской оросительной системы никаких работ по договорам «Сибирского огорода» произведено не было.
Дело в том, что в ходе допроса свидетелей обвинения по делу Манзанова адвокатами не раз утверждалось, что с помощью визуальных проверок этих работ, которые проводили ноябре-декабре 2011 года сотрудники Минсельхоза Валерий Нимацыренов и Юрий Пахомов, вообще было сложно установить, проводились ли эти работы или нет. Поскольку «лежал снег» и это обстоятельство, якобы, делало невозможным провести достоверную проверку выполненных работ. По мнению Елены Карпухиной, адвоката Александра Манзанова, удостовериться в том, были, или нет, произведены работы на «внутрихозяйственной части» УОС (без магистрального канала, водозаборной части), можно, якобы, только после того, как эта система будет наполнена водой.
Однако в ходе допроса Андрея Пономарева выяснилось, что в сентябре 2012 года официальный осмотр места происшествия в рамках следственных действий по другому уголовному делу (Павлова, Дворникова и Маслова) показал, что оросительная система в этой части находится в запущенном состоянии, каналы не очищены, задвижные устройства отсутствуют, видны многочисленные следы рассыпающегося железобетона, из которого торчит арматура, следов бетонных работ нет. На дне распределительных каналов находится мусор в виде песка, травы и кустов, все оросительные каналы заросли полевыми травами и кустарником, важнейшие шлюзовые системы находятся в нерабочем состоянии, железобетонные плиты деформированы, дороги вдоль каналов, предназначенные для поливальных машин, разбиты, не выровнены, завалены мусором. Все эти исследованные в суде результаты ОМП свидетель Пономарев однозначно подтвердил.
Более того, специалист по гидротехнике Бурятмелиоводхоза представил суду письмо от его ведомства в адрес министра сельского хозяйства Бурятии Александра Манзанова о состоянии внутрихозяйственной части УОС, снабженное фотоснимками, сделанными в мае 2012 года самим Пономаревым. Вопреки бурным возражениям адвокатов Манзанова, которые посчитали невозможным приобщить к доказательствам это письмо, оно было «пришито к делу». Как сообщил судья Сайдулла Хаджаев, копия письма подтверждена оригиналом, и сам автор снимков, свидетель Андрей Пономарев, пояснил происхождение этих ярких фото-свидетельств.
Чисто психологически доказательства, представленные в показаниях Пономарева, возможно, сыграют определенную роль в формировании внутреннего убеждения у участников процесса. Поскольку воочию показали всем им, и в первую очередь, судье Хаджаеву, очевидное отсутствие каких бы то ни было работ на внутрихозяйственной части оросительной системы возле Унэгэтэя.
Не менее важными для стороны обвинения стали показания инженера-гидротехника Андрея Пономарева о том, что он, оказывается, 21 декабря 2011 года участвовал в приемке работ, произведенных фирмой «Регион-03» по заказу Бурятмелиоводхоза на «головной части» Унэгэтэйской оросительной системы, находящейся в федеральной собственности. Во время допроса Пономарева выяснилось, что специалистами Бурятмелиоводхоза тогда была осмотрена и «внутрихозяйственная часть» УОС. В ходе осмотра они пришли к выводу о том, что каких бы то ни было работ там, скорее всего, произведено не было. Кстати, ранее об этом же показал в суде свидетель Валерий Нимацыренов.
- При осмотре 21 декабря 2011 года было определено, что на внутрихозяйственной части Унэгэтэйской оросительной системы была произведена срезка кустарников на некоторых оросительных и на распределительном канале 1-1К. Остальные работы не были произведены ни в каком объеме, - сообщил суду свидетель Андрей Пономарев. – Кустарники там были срезаны без корчевки. В других местах, на площади оросительной системы и на распределительном канале 1-2К не производилась даже срезка, не было работ по строительному монтажу, восстановлению и облицовке распределительных каналов, по облицовке регулирующих узлов, очистке оросительных каналов, планировке площади, ремонту сооружений на оросительных каналах, планировке эксплуатационных работ.
Кроме того, свидетель Пономарев сообщил о том, что отсутствие этой части работ было видно и при наличии снега. Чем чрезвычайно затруднил работу адвокатам Манзанова, которые весь судебный процесс педалировали «снежную тему» и, соответственно, утверждали о невозможности в декабре визуально определить отсутствие работ на «внутрихозяйственной части».
- Следов каких бы то ни было работ на внутрихозяйственной части, кроме срезки кустарников в декабре 2011 года я не видел, - сказал «Новой Бурятии» Андрей Пономарев. – В дальнейшем осмотр этой части оросительной системы в мае 2012 года это однозначно подтвердил.
«Технология обмана»
В ходе судебного заседания судья Сайдулла Хаджаев вместе с Андреем Пономаревым, который раньше работал на Унэтэтэйской оросительной системе главным мелиоратором бывшего совхоза «Унэгэтэйский», детально изучили реестр выполненных работ, представленных «Сибирским огородом» в Минсельхоз Бурятии. Оказалось, что почти все работы, занесенные в этот реестр относились не к «внутрихозяйственной части» УОС, как требовало того соглашение Минсельхоза и «Сибирского огорода», а к «федеральной части»! И должны были производиться не «Сибирским огородом» на деньги республиканского бюджета, а совсем другой компанией (ООО «Регион-03») в другой части УОС на федеральные деньги по заказу Бурятмелиоводхоза.
Кстати, в эти дни в Октябрьском районном суде Улан-Удэ идет другой, менее громкий судебный процесс, касающийся нарушений при исполнении работ уже на федеральной части этой многострадальной оросительной системы. Как сообщил «Новой Бурятии» руководитель Управления Бурятмелиоводхоз Сергей Казьмин, на реконструкцию федеральной части УОС была перечислена большая часть выделенных на это средств (сумма договора 27 млн. рублей), однако фирма «Регион-03» выполнила работ всего на три миллиона рублей.
Получается, что мошенники из «Региона-03» сначала взяли у Бурятмелиоводхоза большие деньги за свои работы на федеральной части УОС, выполнили их не в полном объеме, а затем еще и показали эти работы Минсельхозу как работы, выполненные «Сибирским огородом» на «внутрихозяйственной части». И тем самым помогли «Сибирскому огороду» получить еще 14,7 млн. рублей. Напомним, у фирмы «Регион-03» был договор с «Сибирским огородом» о выполнении функций технического надзора,
«Технология обмана» в этой части как раз сейчас и изучается на процессе по делу министра Манзанова, который, как утверждают адвокаты, «ни о чем не знал».
Успешная защита
Теперь об успехах стороны защиты Александра Манзанова. Подсудимый и его адвокаты представили двух своих свидетелей - руководителей отдела экономики Минсельхоза Бурятии Светлану Петрову (начальник отдела) и Анну Ванчугову (замначальника отдела). Обе свидетельствовали о том, что никогда не видели Александра Манзанова грубящим, оскорбляющим подчиненных, кричащим на них. По словам свидетелей, на многочисленных совещаниях с их участием общение Манзанова с коллегами проходит таким образом.
- Манзанов всегда корректен, вежлив. Он глубоко изучает вопросы, прежде чем вынести их на обсуждение. Уже через год работы в министерстве Манзанов изучил технологию производства сельхозпродукции, чего многие наши министры, которые были до него, не успели сделать, - сказала свидетель Светлана Петрова. – Он не чурается общения с простыми специалистами хозяйств, может зайти в животноводческое помещение, подоить корову, сесть на комбайн! Это, конечно, придает ему большой авторитет у представителей хозяйств.
Еще об одной неожиданной детали работы правительства Бурятии, которая высветилась в ходе суда по делу Манзанова. Дело в том, что Манзанову одно время ставилось в вину то, что Минсельхоз Бурятии заключил соглашение с «Сибирским огородом» до того, как проект этой фирмы обсудили на Координационном совете по инвестиционной политике при правительстве республики и до включения этой фирмы в реестр получателей субсидий. Свидетели защиты Светлана Петрова и Анна Ванчугова подробнейшим образом рассказали о той роли, которую играет в принятии финансовых решений правительства этот совет, возглавляемый зампредом по экономическим вопросам Александром Чепиком.
С помощью этих специалистов отдела экономики Минсельхоза адвокатам Дремову и Карпухиной удалось с треском разбить доводы обвинения в этой части. Из свидетельских показаний Петровой и Ванчуговой, подтвержденных действующими нормативными документами, следует то, что «рекомендательные» решения Координационного совета никакого обязывающего значения для министерств не имеют, и все ведомства при определении получателей субсидий на возмещение затрат в конечном итоге руководствуются собственными решениями, исходя из представленных кандидатами документов.
Получается, что такой солидный правительственный орган, членами которого являются все бурятские министры, имеет лишь совещательный характер и, по большому счету, ничего не решает. Напомним, что через «совет Чепика» проходили все резонансные экономические проекты последних лет. Включая сомнительные проекты компаний «Золотой Восток – Сибирь» скандально известного предпринимателя Сергея Паушка, «Великое озеро» (ГРУ) из Челябинска, РАЛИК, «Свинокомплекс «Восточно-Сибирский» из Томска. Таким образом, имеется возможность через Координационный совет по инвестиционной политике завести в Бурятию любого получателя господдержки, рекомендовать его профильному министерству, и при этом никакой формальной ответственности за любое разорительное для бюджета Бурятии финансовое решение не нести. Так как решения этого совета, как выяснилось, нормативно-правового значения не имеют.
Смягчен режим ареста
31 марта у Александра Манзанова заканчивается срок домашнего ареста, за время которого у министра не было ни одного нарушения режима. Примерное поведение арестованного министра подтверждает и официальный документ - справка от Управления Федеральной службы исполнения наказаний России по Бурятии.
В связи с этим адвокат Елена Карпухина подала ходатайство в суд об изменении Манзанову меры пресечения с домашнего ареста на подписку о невыезде. Однако судья после непродолжительного пребывания в совещательной комнате суда в удовлетворении ходатайства отказал и оставил прежнюю меру пресечения еще на три месяца, до 30 июня.
- Нарушений во время домашнего ареста у Манзанова нет. Вместе с тем, обстоятельства, которые явились основанием для избрания ему меры пресечения, в настоящее время не изменились, - сообщил участникам процесса судья Сайдулла Хаджаев. – Манзанов обвиняется в совершении тяжкого преступления (наказание в виде лишения свободы свыше трех лет – С.Б.), и хотя все свидетели допрошены, не отпала возможность оказания на них воздействия. Они сохраняют статус свидетеля до вступления в силу судейского акта по делу. Суд учел также, что свидетель Павлов подтвердил факт воздействия на него в связи с показаниями по настоящему уголовному делу.
Таким образом, на подписку о невыезде Манзанова не отпустили. Однако ему смягчен режим пребывания под домашним арестом. С 1-го апреля 2014 года и до окончания судебного процесса он может связываться со своими московскими адвокатами Дремовым и Карпухиной по телефону (прежде связующим звеном между ними был адвокат Батор Жамсаранов). Также ему увеличено время прогулок вне дома. Теперь он может каждый день вечером гулять по два часа (с 18.00 до 20.00), а утром посещать медицинские учреждения (с 8.00 до 10.00).
После перерыва 2-го апреля на судебном процессе состоится допрос самого подсудимого, затем будет изучен протокол очной ставки с участием Манзанова, и, наконец, назначена дата судебных прений.
