Почти все крупные промышленные предприятия Бурятии входят в федеральные структуры: Улан-Удэнский авиазавод – в холдинг «Вертолеты России», входящий в госкорпорацию «Ростехнологии», которая также контролирует Приборостроительное объединение и некоторые активы в нефритовой отрасли. И все-таки холдинги в промышленности Бурятии – это благо или путь к стагнации?
Холдинг миллиардера Алексея Мордашова Nordgold владеет «Бурятзолотом», ЛВРЗ входит в ОАО «Желдорреммаш», принадлежащее с 2013 года структурам миллиардеров Искандера Махмудова и Андрея Бокарева, ОАО «Разрез Тугнуйский» принадлежит СУЭК миллиардера Андрея Мельниченко, ОАО «Хиагда» и Гусиноозерская ГРЭС – государственным «Росатому» и РАО «Интер» соответственно.
Совокупная годовая выручка этих предприятий составляет примерно 90 млрд рублей с приблизительной долей в 20% от валового регионального продукта Бурятии.
Мы не учли показатели бурятских подразделений федеральных РЖД, ТГК-14, Сбербанка, ВТБ и холдингов регионального уровня: «Сибирской аграрной группы», группы «Янта» и прочих. Но уже приведенных цифр достаточно, чтобы констатировать высокую зависимость экономики Бурятии от участия холдинговых структур.
Экономика, зависимая от нескольких промышленных предприятий, предельно уязвима. Республиканской экономике помогает отраслевая диверсификация и ориентация компаний на внешние межрегиональные и международные рынки. Без экспортного потенциала наша республика внешнему инвестору неинтересна.
Холдинг и процветание – неравные силы
Возникает два закономерных вопроса: обеспечивает ли процветание компании ее принадлежность к холдингам и насколько это выгодно жителям Бурятии?
Для того чтобы ответить на эти вопросы, предлагаем обратить внимание на авиационную отрасль, в которой есть примеры развития как самостоятельных компаний, так и находящихся в структурах холдингов.
Предприятие «Аэротех» в 90-е годы было создано путем выделения подразделения из Улан-Удэнского авиационного завода в отдельную организацию. Самостоятельность оказалась благом: предприятие к настоящему времени является лидером на рынке шлангов для вертолетов Ми-8, тесно сотрудничая с холдингом «Вертолеты России» и поставляя авиационные запчасти по всему миру. При этом выручка предприятия приблизилась к миллиардной отметке, обеспечивая высокую валовую доходность.
В 2008 году Улан-Удэнское приборостроительное объединение в составе корпорации «Аэрокосмическое оборудование» (г. Санкт-Петербург) вошло в состав «Ростехнологий».
Показатели предприятия ухудшаются постепенно с каждым годом. При благоприятной внутриотраслевой конъюнктуре, связанной с перераспределением заказов от украинских производителей в пользу российских, выручка за 9 месяцев 2015 года упала на 10%. То же самое происходило и годами ранее.
Ну и третий пример, сам Улан-Удэнский авиазавод. Вхождение в «Ростехнологии» в силу специфики контроля военно-экспортных контрактов было естественным и единственным решением. Напомню, что «Ростехнологии», тогда еще «Росооборонэкспорт», обладала государственной монополией на экспорт вооружения, а в 90-е годы предприятия «оборонки» выживали лишь за счет внешнеэкономической деятельности.
По итогам 2014 года выручка предприятия увеличилась почти в 9 раз в сравнении с 2006 годом, средняя зарплата – в 3,5 раза. Общая сумма налоговых платежей в консолидированный бюджет республики составила приблизительно 3 млрд рублей. На предприятии работает около 7 тысяч человек со средней зарплатой в 40 тыс. рублей, что дает потенциал впрыскивания в республиканский оборот порядка 280 млн рублей ежемесячно.
Помимо этого необходимо упомянуть высокую степень социализации компании в общественную жизнь Бурятии: вовлечение в процессы подготовки кадров (создание базовых кафедр во ВСГУТУ, авиационный техникум), благотворительную деятельность, личные проекты, вовлеченность руководства в общественно-политическую жизнь, что показывает степень неравнодушия к делам в республике.
Неоднозначный путь
Прямой зависимости от вхождения в холдинги и процветания компании не наблюдается. На это влияют другие факторы, связанные больше с качественными характеристиками управленцев и инвесторов. Есть естественные отраслевые барьеры вхождения в бизнес, которые могут преодолеть только крупные компании. Ошибка с покупкой лицензии на освоение месторождения для отдельной компании «Бурятзолото» могла быть фатальной, в составе холдинга Nordgold – это контролируемый и преодолимый риск с возможностью снятия более критичных административных рисков в Москве, привлечения крупного финансирования.
Отметим, там, где нет таких барьеров, зеленый свет следует давать местным компаниям. Многим экспертам до сих пор непонятно, почему предпочтение на реализацию проекта свинокомплекса по федеральной программе было дано межрегиональному холдингу «Сибирская аграрная группа» нежели агрохолдингу «Николаевский». При низком налоговом эффекте большую роль играет эффект инвестиционного мультипликатора. Финансируя внешнюю компанию, этот мультипликатор показывает эффект на других территориях. Что мы наблюдали после успешного запуска проекта, когда новые проекты САГа по Сибири стали разрастаться как грибы после дождя.
Повышение доходов территории от работы холдинговых структур – довольно сложный процесс и требует больших лоббистских усилий со стороны руководства республики. В сфере социального партнерства скрыт потенциал конечного увеличения доходов территории. Когда сотрудники федеральной компании плотно вовлечены в дела территории и у них есть общие интересы, то они будут предлагать решения своему головному офису в пользу Бурятии. Еще легче, когда сотрудники – выходцы из нашего региона.
