С 2019 года в России полным ходом идет реформа отрасли обращения с отходами. Впервые в регионах был применён системный подход к решению проблемы несанкционированных свалок, неэкологичных методов утилизации и неэффективной работы коммунальных служб.
Однако в целом полезная - и эффективная, как оценивают в Минприроды первые три года работы реформы - инициатива стала привлекательной и для коммерсантов. И речь далеко не только о честных предпринимателях и компаниях, успешно встроившихся в отрасль, но и о спекулянтах, для которых актуальная экологическая повестка стала возможностью для далеко не всегда честного заработка.
Особенно это актуально в регионах, где экологические проблемы воспринимаются традиционно остро, а значит, активистская работа находит гарантированный отклик у людей - в частности, в Сибири и на Дальнем Востоке. К сожалению, среди большого количества добросовестных экологов находятся и те, кто злоупотребляет особым статусом Байкала и других уникальных природных территорий ради собственной выгоды.
Причем не обходит стороной этот печальный тренд и крупные уважаемые организации, что делает еще более циничным подход отдельных их членов. Так, президентский «Общероссийский народный фронт» в Бурятии на фоне больших грантов и федеральных дотаций, выделяемых государством на сохранение экологии региона, встал на путь коммерциализации своей работы. Что называется, ничего личного, только бизнес.
Трансформация мощной общественной силы с большими ресурсами и протекторатом федерального центра в бизнес-структуру можно проследить по деятельности Юлии Сухаревой, видной деятельницы республиканского ОНФ по вопросам экологии. Основной специализацией активистки являются как раз свалки, причем не только несанкционированные - больше внимания Сухарева и ее коллеги уделяют как раз-таки уже рекультивируемым свалкам и действующим полигонам, в работе которых общественники изыскивают нарушения, добиваясь разрыва договоров с подрядчиками.
Примечательно, что карьера Сухаревой в ОНФ, как таковая, началась практически одновременно со стартом мусорной реформы. Тогда, в 2019-2020 годах она, вероятно, внезапно обнаружила в себе навыки и компетенции, достаточные для работы экологом, а также узкопрофильные знания в сфере обращения с ТКО. Притом, что соответствующего образования она никогда не получала, и вообще, как известно, имеет в активе лишь корочки бурятского филиала частного Новосибирского государственного университета экономики и управления в Улан-Удэ (НГУЭУ БФ).
Годы между окончанием вуза и стартом карьеры эко-активистки в биографии Юлии Сухаревой зияют подозрительной пустотой. Вызывает сомнения и то, что при имеющихся проблемах с кредитами и судебными приставами она не имеет официально никакого имущества - и вообще никогда не имела. При этом в 2015-2017 годах она (опять же, без профильного образования) внезапно всплывает, как юридический представитель неназванных клиентов в судах. А потом снова пропадает - до старта реформы.
Тогда, в 2019-2020 годах, Сухарева начала работать не только в ОНФ. С мая по ноябрь 2020 года она возглавляла ООО «Республиканский центр переработчиков отходов» (ООО «РЦПО»), среди учредителей которых можно обнаружить одного из главных мусорных дельцов Бурятии и Иркутской области - Андрея Елецкого, владевшего крупными долями в ООО «Бабръ», ООО «Зелёный дом» и в «ЭкоАльянсе», региональном операторе Бурятии по работе с ТКО. Причем там Юлия Сухарева также успела поработать в 2020 году.
В это время большую часть доходов компании уже составляли бюджетные деньги – после того, как в конце 2019 года соучредителем «ЭкоАльянса» стало правительства Бурятии. Несмотря на постоянные жалобы потребителей на качество работы оператора, у ОНФ к нему вопросов на том этапе не возникало, а сама компания и ее сотрудники вполне себе процветали.
Так, только Юлия Сухарева, согласно открытым данным, за несколько месяцев работы в компании заработала около 800 тыс. рублей, а выручка самого «ЭкоАльянса» в 2021 году превысила миллиард рублей.
Однако некомпетентность управленцев приводила и к росту расходов, которые уходили «своим» подрядчикам и не конвертировались в результат. Тогда в «ЭкоАльянсе» произошла смена руководства, и пришлые иркутские учредители и их люди утратили контроль в компании.
Вскоре после этого Юлия Сухарева неожиданно активизировалась как резкий критик оператора и связанных с ним структур. Возросла и активность ОНФ на мусорной теме – неожиданно у этого направления организации появились серьезные спонсоры, так как никаких профильных грантов она официально в этот период не получала.
И пока рядовые члены организации занимаются работой на средства государственных и близких к ним фондов, руководители экологического направления, предположительно, используют результаты этой работы для возможного продвижения интересов коммерческих структур. Вознаграждение от них нигде не зарегистрировано, и, надо полагать, оседает в карманах Юлии Сухаревой, близкой к иркутским мусорным дельцам, вот уже два года воюющих за возвращение прибыльного рынка.
Так борьба за экологию в республике превратилась в весьма циничный бизнес, паразитирующий при этом на имени и ресурсах главы государства. Но как долго это будет продолжаться без внимания соответствующих органов?
