Легенда бурятской экономики рассказал о том, как развивался Улан-Удэ

В преддверии 355-летия столицы Бурятии мы встретились с Эдуардом Елаевым, чтобы вспомнить историю города
Общество |
Экономика |
Спорт |
Происшествия |
Здоровье |
Политика |
Культура |
Туризм |
Любимые песни родителей |
Бурятия сегодня |
Фото Легенда бурятской экономики рассказал о том, как развивался Улан-Удэ

В преддверии празднования Дня города, юбилейных торжеств в честь 355-летия столицы Бурятии мы встретились с легендой бурятской экономики Эдуардом Елаевым, чтобы вспомнить славные страницы истории  Улан-Удэ.

Эдуард Елаев не нуждается в представлениях. Бывший директор завода «Автоматические системы», много лет отдавший работе на Приборостроительном объединении, советник президента Бурятии по экономическим вопросам. В номере «НБ» №17 мы немного рассказали об этом человеке и проектах, которые реализовывались с его участием.  

– Эдуард Максимович, в этом году вы сами будете отмечать 80-летний юбилей. Расскажите немного о себе…

– Мои родители из Боханского района Иркутской области. Мама из Дундая, папа из Харагуна. Родился в Улан-Удэ в 1941 году. До девятого класса учился в Мухоршибирском районе, где папа работал корреспондентом комитета по радиовещанию. Окончил 20-ю школу в Улан-Удэ. После школы поступил в Ленинградский институт киноинженеров по специальности «кино- и фотоаппаратура». После института устроился на Приборостроительный завод. Контролером третьего разряда. Это был неквалифицированный труд, там работали девушки со средним образованием, но других вакансий не было. Завод состоял всего лишь из двух или трех цехов и нескольких отделов. Это потом, в 70 – 80-х годах, работали 7,5 тыс. работников, было 27 цехов, 31 отдел. Через месяц мне присвоили четвертый разряд, а в марте 1964 года  предложили работать   технологом   в техотделе.

– Какие события вы считаете для себя знаковыми?

– В 1965 году я женился. 7 ноября была свадьба, а 15 ноября меня отправили в Москву с заданием переутвердить технические условия на выпускаемую продукцию на 1966 год. Без этого утверждения завод не имел права работать.  А у нас вышло несогласие по техническим условиям с представительством заказчика. Это было очень сложное дело с множеством согласований. Директор завода сказал мне перед отъездом: «Надо сделать, Эдик, надо». Мне тогда  всего 24 года исполнилось. 31 декабря в 22:00 это соглашение было подписано. Начальник главка спрашивает меня: «У тебя во сколько самолет?». Я говорю: «В 23:20». И он отправил меня в аэропорт на своей служебной машине. Та командировка познакомила меня с многими людьми и многому научила.   

В конце 70-х годов заместитель министра авиационной промышленности СССР Юрий Алексеевич Затейкин приезжал к нам на завод. Министерство авиационной промышленности –  монстр в то время. Самое крупное министерство в СССР.  Затейкин отвечал за приборостроение в самолетах. У него в подчинении по всему Советскому Союзу было 45 заводов. Наш директор Иван Степанович Медведев дал мне поручение разработать маршрут ознакомления с заводом и быть гидом. Перед приездом все на заводе  убрали, провели инструктажи, всех работников одели в белые халаты. Руководитель республики Андрей Урупхеевич Модогоев, узнав о приезде замминистра, также участвовал в осмотре. Уровень спроса был до каждой мелочи. В одном из цехов Затейкин говорит директору: «Медведев, что за преисподнюю ты из завода сделал?».  А мы думали, что у нас все идеально.

В девятом цехе, когда все обошли, я сказал: «Юрий Алексеевич, вы весь завод просмотрели, все цеха. Поручите нам какую-нибудь сложную систему сделать». В апреле 80-го Медведев сообщил мне, что Затейкин вызывает меня и бригаду на предмет выпуска на заводе системы управления комплекса морского базирования «Москит». Чтобы мы встретились с разработчиками, рассмотрели все это дело и сказали, сможем или не сможем.

 «Ты знаешь, как это называется? Это называется «сам напросился»,  – говорит Медведев.      

Он собрал нас всех, главного технолога, начальника отдела труда и заработной платы, замдиректора по снабжению, зам. главного инженера и меня, и мы поехали в Москву всей бригадой. Там нас ознакомили с задачей. 

Номенклатура продукции насчитывала 152 позиции, и в каждой позиции – от пяти до семидесяти деталей. Это обалдеть можно, ужас! Иван Степанович Медведев был такой крутой мужик, за крепким словом в карман не лез. Он сам приехал в Москву, собрал нас и спрашивает: «Сможем поднять это дело?». Все до одного сказали: «Нет, не сможем. Во-первых, это дорого, у нас нет таких денег. Во-вторых, это сложно, у нас нет специалистов по такому оборудованию».

Директор у меня спрашивает: «Сможем?». Я говорю: «Иван Степанович, надо делать!». Он говорит: «Ответственным, чтобы освоить это производство, назначаешься ты!». А другим говорит: «Предупреждаю, кто будет ему мешать: уволю с завода!». Я был тогда самым младшим среди них, 37 лет.  

Потом директор вызвал меня один на один и спрашивает: «А как будем решать вопрос по деньгам? Ведь все говорят, что много денег надо». Я говорю: «Иван Степанович, в этом проблем нет. Я договорился с главным конструктором, что он всю систему разбивает на так называемые блоки, а блоки – на составные блоки. И на каждый составной блок делает свои технические условия. И договаривается с представительством заказчика, чтобы они у меня их покупали. А на вырученные деньги делаю второй субблок, обучаю, плачу людям заработную плату. И так далее. Постепенно все позиции освою. А если брать все сразу, то нам и десяти лет не хватит». Он спросил: «И сколько времени надо?». Отвечаю: «Юрий Алексеевич поставил задачу за пять лет». И вот так поэтапно выполнили это за три года.      

У нас в министерстве авиации есть обычай, что если ты выполняешь задание, то обязан доложить министру. Когда я вылетал отсюда в Москву, вызвал самолет с авиастроительного завода, чтобы увезти эту систему, и сказал главному инженеру: «Только погрузится в самолет, позвони мне». Я пришел в главк, там было совещание, доложил через секретаря важное сообщение. Меня пригласили зайти. Захожу, а там все руководство.  Доложил, что система отправлена на авиастроительный завод. Начальник главка Валентин Павлович Говядин обнял меня и говорит: «Ну, молодец!».

– А как решили вторую проблему – с кадрами? В Улан-Удэ были хорошие инженеры?

– Были обычные инженеры, выпускники вузов. Я лично выбирал каждого. Однажды Маркс Васильевич Мохосоев, который возглавлял бурятскую науку, пенял мне, что я переманиваю от него кадры. Предлагаю высокую зарплату. Так было с одним хорошим системщиком. Я его назначил начальником исследовательского бюро.  А исследователи у меня хорошо получали, потому что они мозг –  определяют причину отказа. Не определив ее, невозможно предпринять эффективные меры. В этом отделе работали самые квалифицированные специалисты. Но это было только один раз.

– В Киеве жила известный врач Людмила Елаева. Это ваша сестра?

– Моя старшая сестра. Она была заведующим отделением по глазным болезням клинической больницы «Феофания». Эта больница оказывает медицинские услуги украинским чиновникам. Делала операцию на глаза первому секретарю ЦК Владимиру Щербицкому. Ее мужем был Михайло Ткач, известный на Украине поэт-песенник, сценарист, автор слов известной песни «Маричка».

Они жили в Киеве с 1962 до 1996 года. Александр Итыгилов (бурятский режиссер и сценарист. – Прим. авт.) был у них почти как член семьи. Они о нем как-то по-родительски отзывались. Раньше они жили в небольшой квартире на улице Леси Украинки, а после того как она стала завотделением и сделала несколько операций ответственным работникам ЦК Украины, ей дали огромную, бывшую коммунальную, пятикомнатную квартиру на Крещатике.

– Как вы стали директором завода «Автоматические системы»? 

– В конце 70-х годов на фоне конфликтов с Китаем было принято закрытое решение о строительстве серии заводов оборонного значения в 200-километровой зоне около границы. Вышло постановление ЦК о строительстве завода автоматических систем в Улан-Удэ. Меня назначили директором, поставили задачу начать выпуск сложнейшей техники на производственных площадях Приборостроительного завода и построить завод. Когда назначали, я был самым молодым директором завода авиационной промышленности. Мне было 39 лет.

И так я одновременно занимался производством и строительством завода на юго-западе Улан-Удэ, на Силикатной. Почему 100-е кварталы получили развитие? Ведь там был пустырь, свалка. Потому что мне для строительства завода пришлось всю инфраструктуру сделать, построить котельную, провести туда сети водоснабжения, канализацию, подстанции для энергоснабжения. Это был огромный объем работы. Проведено 24 километра магистральных сетей. Нужно было с острова тянуть воду, поднять ее наверх через протоки до насосной станции. Ведь мало кто знает, что над Новой Комушкой стоят три резервуара по 10 тыс. кубов воды. Эта вода идет на   ТЭЦ-2. Тогда нужно было 12 километров трубопровода сделать. На Комушке торговый комплекс и новые дома стали строить, когда там вода появилась. 

– И тогда стали расти кварталы?

– В 1989 году я увидел, что через три года завод будет построен. А где людей-то брать? Кто будет работать? Я видел заводы в Подмосковье, где оборудование стояло в смазке, а вокруг зловещая тишина. Людей не было. Один директор сокрушался: «А я чем людей сюда заманю, жилья-то нет». А жилья не было, потому что тогда был закон о капитальном строительстве – жилье строить только тогда, когда есть производство. Тогда я пришел в Госплан к начальнику отдела планирования оборонных отраслей Виктору Андреевичу Котову. Посоветоваться. Объяснил ситуацию. «Хочу строить жилье, – говорю, – я подготовил решение о переброске капвложений с промышленного на гражданское строительство без увеличения общего объема». И взял обязательство по вводу запланированных объектов инфраструктуры. Он удивился: «Но ведь такого документа нет в законодательстве о капстроительстве?». «Нет», – отвечаю. «Нужно решение первого, – заключает он, – я сейчас пойду к нему на прием, а ты в приемной подождешь». И он пошел с этим документом. Я сижу в приемной, всем богам молюсь, чтобы помогли. Через 30 минут он выходит и отдает мне все бумаги с подписями и гербовой печатью: «Остальные подписи сам соберешь».

Потом в Бурятии  ходил к первому секретарю обкома партии Анатолию Михайловичу Белякову, чтобы дали добро Славе Михайловичу Антонову, начальнику Главбурятстроя, начать строительство жилья.

«Давайте начнем строительство, – предложил я, – а в августе  вам деньги принесу». Они поверили, и строительство началось. А в августе я им деньги отдал. Они очень удивлялись, где  их достал. Мы построили два 120-квартирных дома в 111 квартале. Пятый и седьмой дома. Хотели сдать в 1990 году, но из-за пожара в котельной сдали в 1991 году. Позже эта территория была застроена другими домами. Так в Улан-Удэ появились 100-е кварталы…

Кол-во просмотров: 2687

Поделиться новостью:


Поделиться: