Автор сделала так, что половина книги – это переводы с русского языка на бурятский. Другая половина – с бурятского языка на русский. Двуязычный поэт и переводчик – редкость для Бурятии, человек по-своему уникальный. Мы поговорили с Анной о поэзии и творческой работе.
…Я ложусь и плачу лицом к стене.
И хочу увидеть тебя во сне.
Может, и я снюсь тебе
В тех мирах, куда ты ушел,
Однажды, бессовестно
Прихватив с собой нашу с тобой
Юность,
Словно
Пепел сонной травы.
Анна Банаева
– Анна, расскажите немного о себе. Какой язык для вас родной, русский или бурятский?
– В нашей семье говорили и на русском, и на бурятском. Я билингв. Выросла в деревне, где за рекой была бурятская деревня, а в моем поселке жили в основном татары. И говорили в основном на русском и татарском. Здесь жили также и белорусы, и молдаване, и украинцы. Думаю, что часть каждой культуры с детства повлияла на меня.
– Большую часть книги занимают переводы Рахмета Шоймарданова. Почему выбрали именно его стихи?
– Мне они близки, показалось, что писал человек очень близкий по восприятию мира. Каждый поэт по-своему уникален. Рахмет, как мне кажется, в своем творчестве продолжил лучшие традиции бурятской поэзии.
– Чем привлекает его поэзия?
– Меня вообще поэзия привлекает. А вдумчивая, если можно так выразиться, поэзия особенно.
– Что вы знаете о судьбе Рахмета?
– То, что известно всем. То, что доступно в интернете о нем, читала и, конечно, из рассказов о нем тех, кто лично его знал. О том, что вырос в бурятском селе Инзагатуй Джидинского района. Окончил факультет бурятской филологии. Что трагически рано ушел из жизни. Жил в общежитии БГУ. Что работал в редакции детского журнала «Хараасгай». Привлекло то, что он, будучи татарином, великолепно владел бурятским языком. Вырос среди бурят. А я, будучи буряткой, выросла среди татар, и для меня татарская культура близка. Мое детство – это татарская речь, молитвы, гуси, мед.
– Как вы думаете, каким бы он был сейчас, если бы был жив?
– Я, конечно, думаю о том, как бы он сейчас воспринял мои переводы его стихов. Говорят, что он был очень требователен. Когда переводила его стихи, мне почему-то казалось, что он рядом и, если что не так, чувствовала, как сердится. Есть в этом мистика какая-то. Но говорю, как есть.
– За переводы стихов каких поэтов вы собираетесь взяться в ближайшее время?
– Сейчас я перевожу на русский роман монгольского писателя. Параллельно согласилась сделать переводы ранее мне незнакомого поэта под псевдонимом Ш. Эмисэй. Стихи его мне очень понравились. Творческие планы? Закончить наконец-то перевод романа «Одинокое дерево на закате дня» и хотелось бы со своими рассказами или стихами книгу издать. Пока у меня вышел сборник только этот, о котором сейчас речь.
– Вы сами давно пишете стихи?
– Были какие-то попытки, начиная с юности, но быстро это забылось, и долго еще знакомые спрашивали: «Аня, ты продолжаешь писать?». А я удивлялась этому. Теперь думаю, они в меня верили. Жизнь была наполнена совершенно другими интересами.
– Считаете себя поэтом или переводчиком?
– И тем, и другим. И поэтом, и переводчиком. И писателем. Хотя переводчиком стихов стала случайно. Один знакомый монгол-поэт пожаловался мне, что не может найти того, кто перевел хотя бы пять его стихов на русский язык. Прочитал одно стихотворение, которое мне понравилось. Перевела. И мой перевод понравился ему и людям. Попросил перевести ему 28 стихов, я перевела, и он выпустил книгу.
– В каких изданиях публиковались ваши произведения?
– Печаталась в журнале «Байкал», в нескольких номерах международного альманаха «Перекрестки», в альманахе «Новые имена», в каком-то альманахе, посвященном юбилею города. Печатали и рассказы. Рассказ «Надя Надежда» был номинирован в 2014 году на премию имени Исая Калашникова. Оценивали мои переводы жюри во Всероссийском конкурсе имени Дондока Улзытуева.
Там я заняла второе место. В онлайн-конкурсе имени Намжила Нимбуева заняла первое место, а в офлайн – второе место. Мои переводы разных авторов вошли в проект Олега Юмова «Арhан дэбтэр», один из тех переводов вошел и в этот сборник.
Приняла участие в 2019 году в Международном конкурсе «Болор цом» в Монголии, но не получила там призового места. Перевод моего стихотворения на монгольский язык сделал замечательный переводчик Нэргуй. Несколько лет назад мы с Еленой Жамбаловой принимали участие в переводческом форуме, который проходил в Москве. Там собрались лучшие мастера, оценили на высшем уровне, рекомендовали представленные переводы в сборник «Новые имена», который ежегодно по результатам форумов выпускает Фонд социальных, экономических и интеллектуальных программ.
– Как вам отношение монголов к поэзии?
– Очень счастлива, что была возможность изнутри увидеть, как проходят в Монголии такие поэтические фестивали. Поразило отношение к поэзии и поэтам в этой стране. Конкурс транслировался в прямом эфире на государственном канале на всю страну. Победитель конкурса вписывается в историю страны, как, наверное, скажем, чемпион мира в каком-то виде спорта. Хотя это, может быть, не совсем уместное сравнение, тем не менее. Мне показалось, что наша бурятская поэзия, к сожалению, отстала сильно, топчется на одном месте. Нет развития, о какой-то конкуренции и речи нет, кто-то пишет на бурятском, и слава богу. Хотелось бы, чтобы у нас к поэзии относились, как в Монголии.
