Своя среди своих: как агинской бурятке удалось воплотить корейскую мечту

О ней слышал каждый второй российский нелегал в Южной Корее, ведь для многих из них она стала символом несбывшихся надежд
Общество |
Фото Своя среди своих: как агинской бурятке удалось воплотить корейскую мечту

Зовут ее Наталья Цой-Шуга­ева. Она судебный перевод­чик, одна из немногих неко­рейцев, кому удалось стать своей в Стране утренней свежести. Как ей это удалось - в эксклюзивном интервью корреспонденту газеты «Бу­рятия».

- Предлагаю начать эту беседу с риторического во­проса. Есть мнение, что Юж­ная Корея уже давно не за­граница для многих россиян. Как вы думаете, хорошо это или плохо?

- Южная Корея территори­ально находится недалеко от России, буквально за Примо­рьем. Даже сейчас мы летаем, допустим, летом, на якутских авиалиниях из Сеула до Улан- Удэ, и время полета занимает около трех часов. Поэтому-то многим россиянам и не кажет­ся, что, будучи в Республике Корея, они далеко от дома. А началось все после Олимпи­ады 1988 года. В начале 90-х первые россияне, в основном этнические корейцы, начали, скажем так, прокладывать тор­говые пути в эту страну. Затем начали выезжать на заработки. Если смотреть на все это с точ­ки зрения закона, конечно, не есть хорошо, когда россиянин на свой страх и риск, без страховки и знания языка едет на те же полевые работы, пользуясь безвизовым режимом между Республикой Корея и Россий­ской Федерацией. С другой стороны, в Южной Корее дей­ствительно можно относитель­но неплохо заработать. Лич­но я не в праве кого-то за это осуждать. Потому, наверное, и мнение мое тут неуместно.

- Расскажите о себе. Отку­да вы родом, и как получи­лось, что Южная Корея стала для вас вторым домом?

- Мои предки по матери - буряты из села Хада-Булак Бор­зинского района Забайкаль­ского края. В 1965 году моего дедушку, участника Великой Отечественной войны, фрон­товика, отправили работать учителем начальных классов в село Кусочи Могойтуйского района ныне Агинского округа. В Кусочи я окончила среднюю школу, высшее образование получила в БГПИ имени Бан­зарова, ныне БГУ. Работала учителем начальных классов, предпринимателем без обра­зования юридического лица. В 2002 году приехала во Влади­восток и устроилась работать в частную туристическую ком­панию. Мы продавали билеты, готовили пакеты документов на подачу туристических виз, в основном для выезжающих в Японию и Корею, иногда со­провождали их. После двух таких поездок в Корею в кон­це 2002 года решила поехать сама. Устроилась на завод по производству холодильников и почти сразу же попала в пер­вую и пока единственную лега­лизацию нелегалов.

- Вы были нелегалом?

- Буквально пару месяцев. Тогда Южная Корея решила легализовать всех работаю­щих именно на производстве. Получив таким образом рабо­чую визу, я проработала на том заводе до 2006 года. Затем по­ступила на двухгодичные язы­ковые курсы при Сувонском университете. Учебу оплачива­ла сама, с заработанных денег. Училась я хорошо. Когда осво­ила язык, жить в этой стране стало намного проще. Затем в 2010-м от центра иностран­цев нашего города я попала волонтером-переводчиком несложных переводов в от­дел полиции. А далее уже от этого участка полиции полу­чила направление на курсы полицейских переводчиков. В прошлом году сдала экзамены на судебного переводчика и получила удостоверение госу­дарственного образца. Нужно понимать, что в Южной Корее очень важно быть полезным обществу. Моя полезность вы­разилась в роли судебного пе­реводчика.

- Долго привыкали к жиз­ни в чужой стране?

- К жизни в Корее я, как ни странно, привыкла очень бы­стро, впитывала, как губка, культуру, язык. Мне здесь про­сто удивительно везет с людь­ми, будь то коллеги, соседи, хозяева домов или преподава­тели.

- Здесь же и мужа встре­тили?

- В Корее встретила второ­го мужа, он этнический коре­ец из Узбекистана. Но встре­тила я его благодаря первому супругу, ведь расставшись с ним, я в свое время решила уехать во Владивосток. Те­перь живем на три страны, муж - гражданин Узбекистана, я - россиянка, а проживаем в Южной Корее по визе ПМЖ. Муж работает электриком на заводе. О нем много расска­зывать не буду, скажу лишь, что для меня он – реальная опора. Дочь уже большая, по образованию лингвист, живет и работает в Германии.

- Как часто вам приходит­ся пересекаться с земляками по работе? И какие право­нарушения они совершают чаще всего?

- Минувшей весной в Сеуле проходил экономический фо­рум, где я работала в команде переводчиков, сопровождала делегацию из Бурятии. А так по работе, слава богу, с зем­ляками пересекаюсь не особо часто. Месяц назад было два случая с участием выходцев из Бурятии, и в обоих - наруше­ние дорожного законодатель­ства. А поскольку оба были нелегалами, то после оформ­ления допроса и процедуры дактилоскопии их перевели в иммиграционную тюрьму для последующей отправки домой. Диапазон правонару­шений довольно предсказуем: вождение без корейских прав на нелегальных автомобилях, групповые драки в алкоголь­ном опьянении, в общем, все как дома.

- Что вы обычно совету­ете тем, кому пришлось с вами встретиться по долгу службы?

- Я всегда советую держать­ся спокойно и говорить прав­ду. Если нелегал говорит, что не работает в Корее, то есть представляется туристом, то его обычно начинают прове­рять на множество, например, нераскрытых краж, что может занять немало времени. За­дача полиции - помогать лю­дям, а не усложнять им жизнь, во-всяком случае в Южной Ко­рее ее воспринимают именно так. Были случаи, когда поли­цейские помогали нелегалам из России «догнать» зарплату у нерадивых работодателей. Один молодой бурят, оказав содействие в расследовании, довольно долгое время нахо­дился в стране как свидетель, и это время пошло ему на поль­зу.

- Отслеживаете события, происходящие на родине? И как вы их видите со сторо­ны?

- Конечно, я слежу за собы­тиями на малой родине. Про споры о диалектах промолчу. Тут, мне кажется, время все рассудит, главное - не забы­вать родную речь. Было очень неприятно читать и видеть новости по осенним событиям на площади Советов в Улан-У­дэ. Мне иногда приходится наблюдать акции протеста в Южной Корее, они здесь тоже случаются время от времени. Это всегда четко спланирован­ные мероприятия, где звучат конкретные претензии и кон­кретные предложения, при­глашаются опытные ораторы. Протестные акции в Улан-Удэ мне показались слишком спон­танными и грубыми, наверное, потому что руководили ими неопытные холерики. Нужно понимать, что подобный тон в любой стране не приемлем. Нынешнее время позволяет решать любые вопросы циви­лизованно, без воплей. А все остальное – банальная борьба за власть.

- Есть мнение, что пред­ставители монгольских на­родов имеют много общего с корейцами. Лично я так не считаю. А вы?

- За годы жизни в Южной Корее убедилась, что наши народы однозначно не чужие друг другу. Есть схожесть слов в корейском и бурятском язы­ках, много общего в культуре. Но чтобы осознать это, нужно преодолеть разницу менталь­ностей. Именно здесь, в Корее, я начала понимать, что наши различия - это стереотипы, не более. Но приходит это осоз­нание с годами, путем опыта. Я изменилась за годы жизни в этой стране, но что именно во мне изменилось, в двух словах не объяснишь. Наверное, это выражается в понимании, что можно просто жить и радо­ваться каждому новому дню.

- Известно, что чужая страна либо отторгает в кон­це концов, либо поглощает. Допускаете такой вариант, что Южная Корея в конце концов вас поглотит?

- Она, наверное, уже погло­тила меня. Иногда даже выра­зить мысль быстрее получает­ся на корейском - в этом плане я здесь уже своя среди своих. Но родного языка не забываю, для меня он - это связь с кор­нями. Пока ничего не загады­ваю. Возможно, потом я смогу принести пользу и своей малой родине, которую ношу каждый день в своем сердце. Сейчас же меня все устраивает, я люблю свою работу, постоянно в ней совершенствуюсь, и люблю эту страну!

Источник: Буряад Yнэн

Фото предоставлено Натальей Цой-Шугаевой

Кол-во просмотров: 1363

Поделиться новостью:


Поделиться: