Нынешняя осень в Бурятии дала множество поводов для анализа. И судьба бурятского языка, и политическая ситуация в республике, и недавний уход Михаила Семёнова, первого Председателя Народного Хурала РБ, - все это наводит на размышления. Об этом в материале газеты "Бурятия".
- Михаил Иннокентьевич ушел очень символично, - считает Норжима Цыбикова, один из первых медийных продюсеров Бурятии, замдиректора ИД «Буряад үнэн». – С ним ушло прежнее понимание диалога…
- Норжима Доржиевна, поводом для нашей беседы стал недавний уход Михаила Семёнова. Но начать позвольте с упоминания одной дискуссии, в рамках которой вы отметили, что Бурятии сегодня просто как воздух нужны новые «спикеры». «Спикер» - понятие широкое. Что именно вы имели в виду?
- Для начала давайте разберемся с терминами. В классическом понимании спикер - это оратор. В реалиях же современной российской истории - председатель парламента. В рамках той дискуссии я подразумевала под спикерами людей, которые умеют доносить свои мысли до широких масс. Михаил Иннокентьевич, на мой взгляд, был великолепен и как оратор, и как председатель парламента. Хотя многим может показаться: а где он блистал? В том-то и дело, что без повода он трибуну и микрофон не занимал, но обладал той самой харизмой или магией убедительности, которой не хватает сегодня многим его последователям. Показателем же его ума было невероятное чувство юмора, что не каждому дано. И любовь к людям, к нам, всяким, часто помятым жизнью.
- Это был человек, которого слышали?
- Однозначно. Михаил Иннокентьевич умел говорить точными категориями, и был авторитетен в любой среде. Возвращаясь к первому вопросу: спикер – это человек, которого хочется слушать. «Придется слушать» и «хочется слушать» - разные категории, согласитесь. И, во-вторых, люди слышат тех, кого хотят слышать. Потому люди, подобные Михаилу Семёнову, сегодня очень нужны, поскольку в обществе нарастает усталость от «многослов». Необходимо искусство убеждения. Наверняка помнят и Лидию Чимитовну Нимаеву, которую еще при жизни называли «железной леди бурятской политики». Как к активному политику к ней наверняка были претензии. Но кто теперь помнит, как она умела разговаривать с доведенными до отчаяния горожанами в начале 90-х.
Наша страна периодически входит в состояние турбулентности по понятным причинам. В условиях рыночной экономики мы живем всего 30 лет. Для истории - это миг, для опыта жить в новых реалиях тоже немного. Общество сегодня состоит из тех, кто большую часть своей жизни прожил в СССР, социализм в свое время заменил им все религии вместе взятые. И разом перестроить это общество на новые рельсы невозможно. И потом необходимо понимать, что жители бывшего СССР и рожденное ими поколение в основной массе своей по складу ума гуманитарии. Они привыкли к коллективной жизни, к разговорам, убеждениям, призывам. Это из истории «умом Россию не понять». Потому в период турбулентности необходимы все инструментарии, в первую очередь - анализ происходящего.
- Кто из известных сегодня людей кажется вам наиболее перспективным спикером нового времени?
- Наверное, сказанное мною сейчас кому-то покажется бредом. Но, на мой взгляд, лучше всех искусством овладевать настроениями, а где-то и умами, сегодня обладает Бато Багдаев. Его кредо – биться за каждого, кого можно обратить в свою веру, кредо трибуна и политика. Разумеется, к нему масса вопросов по части последовательности и всерьез его вряд ли кто воспринимает. А зря. Не удивлюсь, если Дмитрий Баиров - новый персонаж, решился повторить именно карьеру Багдаева. И нашумевший фильм «Джокер» ведь о том, что на арену выходят люди, тонко чувствующие настроения масс. И, как выясняется, заполнив собою пустоту, они способны провоцировать неожиданные последствия. «Чувствовать настроения спинным мозгом» - вот, пожалуй, качество спикера нового времени.
Кстати, Бато Дугаржапович Баяртуев, бурятский ученый, общественник, второй президент ВАРК, на мой взгляд, был самым ярким из трибунов от народа, общественности. Люди слушали его с замиранием и плакали после его выступлений. Его и запомнили как самого искреннего защитника своего народа.
- Чем еще запомнится эта осень, так это наверняка результатами чемпионата мира по боксу среди женщин. Этот чемпионат, по-моему, показал, насколько убедителен Валерий Доржиев как менеджер и спортивный функционер. Вам не кажется, что будущее за такими людьми?
- Мне кажется, это событие стало знаковым и символичным для республики. Только что Бурятия громыхнула на всю страну митингами, и буквально следом показала высший пилотаж в плане организации и проведения такого события, как чемпионат мира. Идея Валерия Доржиева, помноженная на менеджмент, - вот, собственно, и есть продюсинг высшего уровня. Обозначены ресурсы республики, обозначен уровень. У нас есть театр «Байкал», есть множество других ресурсов, благодаря которым мы показали способность проводить спортивные состязания мирового уровня. Нам всем нужна история побед. А для этого нужны менеджеры высокого уровня. Их, как правило, немного.
- В эти дни особенно злободневно звучали вопросы о дальнейшей судьбе бурятского языка. Прозвучали и весьма интересные мысли о том, как с ним дальше быть. Вас из того, что было сказано, что-то зацепило?
- Тут нужно понимать, что в советское время из нас старательно вышибали идентичность, согласно принципу «нет идентичности, нет споров». Посему за точку отсчета в плане осознания проблем бурятского языка, я считаю, следует брать 2007 год, когда в Бурятию прибыла новая во всех смыслах команда во главе с Вячеславом Наговицыным. И при желании та команда могла бы все эти проблемы решить. Другое дело, задача такая, видимо, не ставилась. Зато со временем тема бурятского языка стала предметом политических спекуляций. Дабы что-то сдвинулось с мертвой точки, сейчас, по-моему, нужно четко детализировать понятие «среда». Мы все говорим о том, что она нужна, а кто понимает, что это такое и какой она должна быть? Пока все, что у нас есть, это конкретные инструментарии бурятского языка: школы, Буряад театр, кино, бурятские СМИ. И, в первую очередь, перед этими институтами надо ставить общую задачу. Нет задачи – нет результата. Конкретная задача побуждает к конкретным действиям. А когда начинаются конкретные действия, становится понятно, что «не так страшен черт». И потом мы настолько привыкли к депрессивной риторике, к этому пресловутому «денег нет», что сами себя загнали в угол. И сейчас всем нам нужно заново учиться побеждать. А для этого и Буряад театр должен греметь на всю страну, и газета «Буряад үнэн» должна стать реальным вестником для всех бурят, и Бурятский научный центр должен выдать, наконец, «историю родного края» для детей и взрослых. Проще говоря, Бурятии необходима конкретная идея, понятная, правдивая, ясная. Это сложно. Но нет ничего невозможного. А чтобы донести её, нужны спикеры. Люди, которым доверяют.
