Две недели назад мы писали о баргузинцах, оставшихся без работы из-за поправки к федеральному закону
Тогда рыбаки собирали пикеты и угрожали перейти к активным действиям. Сейчас высказали свой протест жители Верхнего Жирима Тарбагатайского района.
«Здесь каждый второй с судимостью»
Село Верхний Жирим. 1143 жителя, аккуратные домики, ровные заборы и… судимость у каждого второго жителя. О том, что они воруют, мужчины села говорят прямо. По закону каждому жителю положено 20 кубометров леса в год, и только для личного пользования. Но мужики лес рубят и на продажу. Выхода другого не остается.
Работы нет ни в Верхнем Жириме, ни в Тарбагатае. Единицы ездят на работу в Улан-Удэ – не самый ближний свет. А несколько лет назад лесничество перестало давать билеты и на эти положенные 20 кубометров.
-Здесь почти все лесорубы, - рассказали жители. – Детский сад, кондитерскую и дом престарелых закрыли. Все-таки немного, но работали там люди. А сейчас и того нет. В Тарбагатай смысла нет ездить, они сами без работы сидят. Лес рубить не дают, вот и ходим его воровать.
В село Верхний Жирим мы приезжали неоднократно. Время идет, а ситуация так и не меняется – жители перекантовываются воровством, лесничество разводит руками, зато власть бодро рапортует, что «подрастает достойная смена».
-Через центр занятости по программе «Самозанятость» ИП открыли 24 человека, - рассказала на прошедшем 14 марта сельском сходе глава поселения Марина Меньшикова. – Есть проблема трудоустройства тех граждан, которые, получив среднее образование, возвращаются на родину. Основными источниками дохода на селе являются заработная плата и доходы от собственности. Подрастает достойная смена, школьники, активно участвующие в сельских мероприятиях…
Вряд ли «достойная смена», когда подрастет, останется в деревне.
«Хотите маленькую Чечню в Бурятии?»
Как и в Усть-Баргузине, где жители собирают пикеты и пишут письма в правительство России, верхнежиримцы намерены перейти к активным действиям. Пикеты, обращения в СМИ и даже чего похлеще – сейчас они готовы ко всему. Вот только в то, что власти могут решить их проблему, они уже не верят.
-У меня маленькие дети. Что им, замерзать? Может быть, мне табуретки в печь кидать? Да, я ворую, - честно признается мужчина лет тридцати. – Государство заставляет меня воровать! Обращался я к главе района, а он мне говорит: «Пили баню». Ну и к кому мне теперь обращаться? Власть ничего сделать не может. Работы нет, воровать нельзя, только воевать остается! Хотите маленькую Чечню в Бурятии?
Программа «Самозанятость», по которой несколько человек открыли в селе свое ИП, положение не спасает.
Дают 58 тысяч, из них сразу надо вычесть налоги, дорогу и прочие нужды. «Чистыми» остается тысяч 20. На эти деньги даже корову не купишь. О каком тут ИП можно говорить? - досадуют мужики.
«Таежная, лесная» истощена
С главным лесничим Дмитрием Дрыгиным у лесорубов отношения почти семейные. Друг к другу они привыкли. Дрыгин их ловит за воровством леса, лесорубы каются и идут опять воровать. Каждый делает свою работу.
-Мы его понимаем, работает человек, - говорят жители. – Ну, убьешь его. И что? Все равно другого поставят. Может быть, даже хуже.
И Дмитрий их понимает.
-Понятное дело, они кушать хотят. Я тоже кушать хочу, поэтому выполняю свою работу. Между прочим окончил в Томске университет с красным дипломом, потом вернулся сюда: работу по моей специальности трудно найти, да и на родину потянуло, - рассказывает он.
Сильные пожары, бушевавшие в Тарбагатайском районе, в 2000 - 2001 годах, истощили лесной фонд района. Отсюда и запрет на вырубку положенных по закону делян.
В 2000 - 2001 годах здесь сгорело порядка 20 тысяч гектара леса сплошняком. Если на эту сопку подниметесь, Селенгу увидите. А отсюда до Селенги 25 километров. Я старые документы поднимал. Если бы лес не горел, мы могли бы в год изымать без ущерба лесному фонду до 45 тысяч кубометров, - считает лесничий.
Выхода нет?
Дрыгин признает, что, несмотря на борьбу, воруют лес страшно. Причем не только местные жители, но и городские.
-Такие проблемы не только в нашем районе. В Иволгинском, Заиграевском такая же ситуация. В Улан-Удэнском лесничестве дров вообще не отпускают, вот и ездят все к нам, - говорит он.
А решения проблемы между тем нет. В 2010 году в районе посадили 95 гектаров леса, в 2011 году – 104. Но до того, как он подрастет, людям нечем топиться и зарабатывать.
-Может быть, нужно провести газ и перепрофилировать жителей, дать им работу. Это вопрос на уровне правительства, - отвечает лесничий.
Но сами жители перепрофилироваться не хотят. Многим мужчинам, которые сейчас воруют лес, перевалило за 50 лет. Они считают, что в этом возрасте им будет сложно освоить новую профессию, да и работодателям они будут неинтересны. Воровство, кстати, обходится им дорого. Если их ловят, то в 90% случаев по решению суда изымают пилы, а это в среднем 20 - 25 тысяч.
Услышат ли отчаянные призывы лесорубов власти республики? А пока мужики вынуждены воровать, чтобы прокормить свои семьи, пишет Информ Полис.
