Небольшой город на юге Бурятии под названием Закаменск (старое название – Городок) – первая в России территория, на которой отработан механизм получения выгоды для частной компании при исполнении разрабатываемой сейчас многомиллиардной федеральной программы «Ликвидация накопленного экологического ущерба». После начала работы «ликвидаторов» на «пилотном объекте» экологическая ситуация Закаменске не улучшилась, а наоборот, ухудшилась. «Новая Бурятия» продолжает начатый ранее («НБ», №22, 2012 год) рассказ о том, как из опасной в экологическом отношении территории город превратился в зону экологического бедствия.
Одна из самых насущных проблем России – как освободиться от почти сотни миллиардов тонн отходов вредных производств, накопленных на всей территории страны за последние 70-80 лет. Начиная еще со сталинской индустриализации в СССР.
Власти и ученые по-разному оценивают этот «накопленный экологический ущерб». В июне 2011 года тогда еще президент России Дмитрий Медведев назвал «скромную» цифру в 30 млрд тонн вредных отходов, собранных в производственных отвалах вокруг крупных промышленных предприятий, многие из которых давно уже не работают. Однако ученые РАН, основываясь на космических данных, оценивают количество таких отходов более реально – в 80 млрд тонн. Но и последняя цифра на самом деле тоже весьма условна, поскольку точно неизвестно, сколько такого «ущерба» накопилось на секретных объектах Минобороны России, хранится в подземных складах или затоплено в Северном Ледовитом океане.
Как же российские власти собираются избавляться от этого проклятого «наследия прошлого»?
Ровно две недели назад на Петербургском международном экономическом форуме министр природных ресурсов России Сергей Донской сообщил о том, что на исполнение долгосрочной (на 20 лет) федеральной программы «Ликвидация накопленного экологического ущерба», которая, как ожидается, будет принята в этом году, а заработает с 2013 года, «потребуется минимум 97 миллиардов рублей».
На что уходят «закаменские миллиарды»?
Сегодня Минприроды России уже определило 194 «горячие точки» на карте России, где в течение ближайших 20 лет будет ликвидироваться экоущерб. Причем первые миллиарды по этой программе уже выделены, не дожидаясь ее официального принятия. Самой первой в России территорией, на которой отрабатывается «пилотный проект» ликвидаторов, стал город Закаменск в Бурятии.
«Ликвидаторские» суммы провели по федеральной целевой программе «Охрана озера Байкал и социально-экономическое развитие Байкальской природной территории на 2012-2020 годы». Причем первые полмиллиарда рублей на «перемещение и захоронение» отходов (в виде 3,2 млн тонн техногенного песка) закрытого в 2001 году Джидинского вольфрамо-молибденового комбината (ДВМК) было освоено уже в 2011 году. В декабре прошлого года ЗАО «Закаменск» (дочерняя компания московской фирмы ООО «Группа «Акрополь» сенатора-миллиардера Ахмета Паланкоева), выигравшее открытый конкурс на размещение госзаказа Министерства природных ресурсов России по устранению негативных воздействий на экосистему Закаменска, вызванных производственной деятельностью Джидакомбината, завершило 1-й этап этих работ. Всего на ликвидацию накопленного в Закаменске экологического ущерба предполагается выделить 3 млрд рублей бюджетных денег (2,5 млрд рублей из бюджета России, 0,5 млрд рублей из бюджета Бурятии).
Самое интересное, что ЗАО «Закаменск» до этого приобрело лицензию на право пользования недрами в местах накопления отходов ДВМК. Для этой фирмы, которая построила на самом крупном хвостохранилище отходов (30 млн тонн песка) в местности Барун-Нарын в 1,5 км от Закаменска свою обогатительную фабрику, «отходы» комбината являются на самом деле недрами. Ежегодно на этой фабрике перерабатывается 1,6 млн тонн песка и добывается по 3 тысячи тонн вольфрама и по 130 килограммов золота. То есть перемещение наползающих на Закаменск песчаных «отходов» для ЗАО «Закаменск» – это часть собственного производственного процесса по доставке на свою обогатительную фабрику приобретенного недропользователем сырья! Проще говоря, компания удачливого бизнесмена и сенатора от Ингушетии Ахмета Паланкоева получила 500 млн государственных рублей на перевозку своих же 3,2 млн. тонн «золотоносного» песка.
Город песчаных бурь
При этом «ликвидаторы» не выполнили условия государственного контракта, не произведя обеззараживания перевозимого субподрядчиками техногенного песка. Кроме того, не имея разрешения на выброс вредных веществ, исполнители госзаказа засыпали город песчаной пылью, во много раз превысив предельно допустимые концентрации взвешенных веществ.
Но и это не самое страшное. Дело в том, что сейчас, через полгода после завершения 1-го этапа работ по перемещению песков к обогатительной фабрике ЗАО «Закаменск», жители городка часто становятся свидетелями песчаных бурь, накрывающих их улицы, дома, гаражи, детские площадки и огороды.
– За десять лет после закрытия Джидакомбината ветра выдули мелкий песок с поверхности отвалов и хвостов предприятия, от дождей и ветров эта поверхность «забронировалась», на ней образовалась твердая корка, – рассказал горный инженер, член рабочей группы по проблемам отходов ДВМК администрации Закаменского района Александр Москвитин. – Но когда стали вывозить пески и вскрыли свежие слои, то обнажились борта песков. Сейчас воздушные потоки подхватывают вскрывшуюся свежую пыль, которая поднимается в воздух и разносится по всему городу. Такая степень запыления, когда не видно даже соседнего дома, необычна даже для привычных ко всему закаменцев! Беда в том, что много песка осталось в городе. А наши надежды на то, что пыль исчезнет, когда закончится первый этап работ и по городу перестанут ездить грузовики с песком, оказались тщетными.
В итоге такая «ликвидация» накопленного экологического ущерба только ухудшила положение жителей Закаменска, и без того страдавших от высоких концентраций вредных веществ по всей территории города.
Кроме техногенной пыли регулярно накрывающей городок при усилении ветров, которые из-за ландшафта дуют здесь достаточно часто, страдают закаменцы и от ливневых вод после дождей. Дело в том, что город часто заливают дождевые стоки с окрестных гор, которые проходят через заброшенные неработающие шахты бывшего Джидакомбината и песчаные отвалы с вредными отходами. Из-за этих техногенных стоков в городе стоит не выветриваемый специфический запах перепревших химических реагентов, вспенивателей. Этот запах слышен здесь даже в сухую погоду, а самый распространенный вопрос гостей городка к местным жителям: «Где у вас тут химический комбинат»?
Самая грязная река в водосборе Байкала
Но самая большая боль для всех, не только закаменцев, но и всех жителей Бурятии – это горная река Модонкуль, которая и сейчас, через 10 лет после закрытия Джидакомбината, является самой загрязненной рекой на Байкальской природной территории. В эту речку через ручей Инкур попадают стоки из открытой штольни Западная. Воды этой реки характеризуются экологами как чрезвычайно грязные (индекс загрязнения – 4-й класс). Все эти вредные вещества из Модонкули попадают в Джиду, та, в свою очередь, впадает в главный приток Байкала Селенгу, несущую свои воды к пресноводной жемчужине мира.
По словам бывшего заместителя главного инженера Джидакомбината по гидросооружениям Эдуарда Шидловского, во время работы комбината еще в советское время, когда все необходимые меры экологической безопасности строго выполнялись, а все стоки собирались и возвращались в технологический цикл работы предприятия, такого страшного загрязнения не было и в помине. Сегодня же в Модонкуль выше Закаменска после дождей льются стоки голубого, коричневого и других цветов радуги, вода же в самой речке на всем протяжении до впадения ее в Джиду имеет белесый вид. Так невооруженным глазом виден результат окисления свинца, высокие концентрации которого содержатся в стоках из штольни Западная. В таком загрязненном виде река течет через всю территорию Закаменска, жители которого пользоваться водой из реки не могут. Так чистая в верховьях горная речка превращается фактически в химическую сточную канаву.
– Байкал защищает сама природа, все-таки до него целых 500 километров. Река во всем своем течении очищает себя, меняются русла рек. Но защитить Байкал можно, построив очистные сооружения вокруг Закаменска. По проекту второй очереди (работ по ликвидации последствий деятельности ДВМК. – С.Б.) здесь будут стоять от 10 до 15 очистных сооружений, которые сами являются концентратором и источником негативного воздействия, – считает горный инженер Александр Москвитин. – Так мы, закаменцы, защищая Байкал, по этому проекту должны складывать где-то у себя 5 тысяч тонн отходов очистных сооружений штольни Западная. На мой взгляд, нам нужно не бороться со стоками, а убрать саму причину заражения, закрыть доступ дождевой воды в штольню и сделать полную зачистку территории вокруг города от песчаных отвалов! Дальше простую ливневую воду можно чистить довольно простыми способами.
Угроза сели в Закаменске
На этой неделе свою работу в Улан-Удэ завершила группа международных экспертов из США и Монголии, которые встречались с представителями рабочей группы по проблемам отходов Джидакомбината, созданной администрацией Закаменского района, экологами-общественниками из Бурятского регионального объединения по Байкалу, а также с руководителями Министерства природных ресурсов Бурятии.
Бывшие работники Джидакомбината Москвитин и Шидловский рассказали коллегам из-за рубежа еще об одной угрозе, которая, как выяснилось, существует на главном хвостохранилище в местности Барун-Нарын, куда перевозят сейчас все песчаные отходы. По мнению Эдуарда Шидловского, складировать пески нужно так, чтобы они были барьером для ливневых и паводковых вод.
– Сейчас дамба сформирована так, что через стену дамбы из искусственного пруда хвостохранилища постоянно дренирует вода, которая выносит мелкий песок. После 2-3 дней дождей там образуется огромная каверна (полость в горных породах. – С.Б.), куда может провалиться бульдозер. Так вот, последний раз частичное обрушение дамбы было в 2006 году, в третий раз после 1969 и 1983 годов! Но это обрушение даже не задокументировано! – рассказал экспертам член рабочей группы по проблемам отходов ДВМК Эдуард Шидловский. – Я писал об этом Носкову (Петр Носков, бывший министр природных ресурсов Бурятии, ныне руководитель администрации главы Бурятии. – С.Б.), но моя записка никуда не пошла. Никто не хочет брать на себя ответственность. Потому что в случае очередного наводнения дамба может рухнуть полностью. Тогда селевый поток с высоты 50 метров обрушится на город, и человеческих жертв не избежать! В 1959 году у нас был выход селевого потока, но тогда дамба была на высоте 10 метров, а не 50-ти, как сейчас. И произошло это ночью, когда на улицах никого не было. Поэтому обошлось без жертв. А о том, что может быть сейчас, даже страшно подумать!
Что предлагают экологи?
По словам специалистов из Закаменска, первый этап работ по ликвидации экоущерба вообще не имел никакого отношения к решению экологической проблемы города и фактически являлся перевозкой за государственный счет сырья к частной обогатительной фабрике. В проекте же второй очереди работ «ликвидаторов», выполненном для ЗАО «Закаменск» проектной организацией из Читы «Гидроспецстрой», ни один из вышеперечисленных рисков не учтен.
На встрече экологов Бурятии с американскими экспертами по экологическим проблемам недропользования и экологическому праву Полом Робинсоном из Альбукерке (исполнительный директор Юго-Западного исследовательского центра по окружающей среде штата Нью-Мексико) и Стилсом Трэвисом из Дуранго (специалист юридического отдела компании «Сохранение энергии» штата Колорадо) были выработаны рекомендации не только исполнителям проекта второй очереди ликвидационных работ, но и представителям власти.
Среди предложений – проведение исследований повышенного химического заражения штольни Западная и проведение экологической экспертизы по проекту работы обогатительной фабрики, принадлежащей финансовой группе «Акрополь».
– Недропользователь, на наш взгляд, должен разработать проект дальнейшего размещения и обеззараживания отходов и реализовать его на свои же собственные деньги, – считает директор БРО по Байкалу Сергей Шапхаев. – Государство и так предоставило им в пользование сырье, пусть они теперь сами перевозят и обеззараживают его, составляют проект, проводят общественные слушания. В общем, действуют в рамках закона, экономической целесообразности и здравого смысла. А главное, чтобы дальше не ухудшалась экология Закаменска, не нарушались права его жителей на благоприятную окружающую среду.
Рекультивация всей территории Закаменска
Как сообщил ранее первый заместитель министра природных ресурсов Бурятии Александр Лбов, вторая очередь ликвидационных работ предполагает полный вывоз отходов обогатительных фабрик Джидакомбината с территории Закаменска и рекультивацию нарушенных земель. Это засыпка их почвенно-растительным грунтом, посадкой травяного газона, кустарников и деревьев, строительство ливневого коллектора и 10 прудов-отстойников на реке Мэргэншено, заражаемой стоками из ручья Гуджирка, и строительство очистных сооружений для очистки шахтных вод из штольни Западная. Кроме того, в самом Закаменске должны провести асфальтирование, бетонирование или внесение почвенного субстрата с посевом газонов на разных участках города.
Один из серьезных вопросов к выполненному читинцами проекту заключается в следующем. Зачем строить отстойники на речке Мэргэншено ниже впадения в нее зараженного ручья? Не будет ли более разумным поставить очистные сооружения на самом ручье и вообще не допускать загрязнения реки?
– Второй этап (ликвидации последствий деятельности ДВМК. – С.Б.) должен быть кропотливым, внимательным и, я бы сказал, человеколюбивым! – говорит житель Закаменска Александр Москвитин. – А такой подход, который был до этого, он человеконенавистнический. Мы, конечно, понимаем, что есть технологическая необходимость, но нельзя же надолго оставлять все в таком виде, как сейчас.
По плану на вторую очередь работ ликвидаторов в Закаменске предусмотрено 260 млн рублей из федерального бюджета. В дальнейшем продолжится перемещение «отходов» из других отвалов бывшего Джидакомбината.
Как в Америке?
Со своей стороны, специалисты-экологи из юго-западных штатов США, где хватает своих заброшенных горных разработок, шахт и проблем с экологией, поделились опытом ликвидации накопленного экологического ущерба, оставленного американцам со времен ранних хищников-капиталистов, бросившихся «осваивать природные ресурсы» в пустынных Нью-Мексико и Колорадо.
На встрече в Министерстве природных ресурсов Бурятии эколог-эксперт Пол Робинсон разобрал ситуацию в Закаменске с точки зрения американского законодательства в области экологического права. Оказывается, в Америке существует федеральный акт (закон), условно называемый «Суперфонд», и аналогичные акты штатов, в соответствии с которыми реабилитация, обеззараживание и рекультивация любой загрязненной территории проводятся на деньги всех недропользователей, которые на этой территории работают сейчас или работали когда-то. Законы эти написаны так, что даже если работающая компания разоряется и исчезает, то к оплате привлекают всех юридических или частных лиц, которые имели отношение к данному конкретному загрязнению. Так или иначе их заставляют внести деньги в этот «суперфонд». Средства, которые накапливаются в этом фонде, передаются правительству штата. Оно и нанимает фирму, занимающуюся рекультивацией.
– Это очень хорошо продуманная система, и мы в Бурятии вполне можем воспользоваться таким опытом, – считает директор БРО по Байкалу Сергей Шапхаев. – Для этого нам вместе с правительством и депутатами Народного Хурала нужно сформулировать предложения по поправкам, которые необходимо внести в законодательство, как федеральное, так и республиканское.
По мнению жителей Закаменска и экологов, участие общественности в обсуждении проектов ликвидации накопленного экологического ущерба в 194 «горячих точках» России позволит в дальнейшем избежать ошибок, допущенных властями в Закаменске. Когда немалые государственные средства, данные на ликвидацию вредных для экологии воздействий, становятся источником для обогащения частной компании и лишь «ухудшают здоровье» территории. Сам же Закаменск наряду с Байкальском стал сегодня одним из ярких символов зараженной и (пока?) больной России.
