Коррупция – примета нашего времени

Эпоха горбачевской перестройки, ельцинской ваучеризации и «демократизации», ознаменованной расстрелом российского парламента и развалом Советского Союза, отмечена, помимо всего, необычайным всплеском коррупции, затронувшей все ступени власти, все сферы жизни общества. Герман Языков готовит к публикации книгу воспоминаний «Листая памяти страницы. Истории из жизни моего поколения». Одну из очередных глав этой книги «Новая Бурятия» публикует в номере.
Общество |

Эпоха горбачевской перестройки, ельцинской ваучеризации и «демократизации», ознаменованной расстрелом российского парламента и развалом Советского Союза, отмечена, помимо всего, необычайным всплеском коррупции, затронувшей все ступени власти, все сферы жизни общества. Герман Языков готовит к публикации книгу воспоминаний «Листая памяти страницы. Истории из жизни моего поколения». Одну из очередных глав этой книги «Новая Бурятия» публикует в номере.

Когда в стране началась приватизация, всему населению, начиная с новорожденных и до глубоких старцев, раздали приватизационные чеки – ваучеры. Каждый стал владельцем маленького кусочка от некогда громадного государственного пирога. Большая часть населения даже понятия не имела, что с этим кусочком делать. Поэтому, когда по улицам стали ходить молодые люди с плакатами на груди: «Куплю ваучеры!», многие спешили воспользоваться возможностью и обналичить доставшийся от пирога кусочек. Радовались доставшейся «на дармовщину» копейке. Не все при этом понимали, что власть плавно переходила к тем, у кого в руках сосредоточена собственность.

Это было не государство, а конкретные живые люди или объединения людей, которые всегда стояли за спинами правителей. Были среди них умные, дальновидные, стремившиеся использовать сложившуюся ситуацию не только для того, чтобы выкроить для себя побольше, но и обеспечить развитие экономики республики. Были и бездари, тщеславные и алчные, которые стремились урвать такой кусок без всяких обязательств со своей стороны, и это привело во многих случаях к необратимым для экономики последствиям.

Майор Валерий Шаповалов был уволен из местного КГБ за то, что пытался заставить чабана из Закаменского района признаться, что тот китайский шпион. Методы, с помощью которых Шаповалов пытался воздействовать на «шпиона», скажем помягче, выходили за рамки дозволенных. После увольнения Шаповалов решил попытать счастья в бизнесе. Организовал первое в республике частное сыскное предприятие. На фронтоне управления статистики, где бывший майор арендовал помещение, появилась надпись метровыми буквами «Шаповалов и К». Необычное предприятие привлекло к себе внимание горожан. От заказов не было отбоя. Одни стремились защитить с помощью новоявленного сыщика свои материальные интересы, другие – решить долговые или семейные проблемы.

Вскоре в МВД стали поступать сигналы о том, что Шаповалов деньги под заказы берет вперед, но никакой работы по их выполнению не проводит. Однако реклама уже сделала свое дело. Личность Шаповалова получила широкую известность, он был избран мэром Улан-Удэ.

Склонность к авантюризму и к вседозволенности начали проявляться у нового мэра с первых дней его работы в новом качестве. Знаю об этом не понаслышке. Всего лишь через полгода на имя президента республики поступило обращение за подписью 19-ти депутатов горсовета о многочисленных фактах беззакония, вытворяемых Шаповаловым. Была создана комиссия по проверке, в которую включили и меня.

После вступления в должность новый мэр начал сколачивать команду единомышленников. Так поступают, наверное, все вновь назначенные руководители. Только делают это каждый по-своему. Шаповалов набрал команду, а затем на бюджетные средства принялся скупать квартиры и раздаривать их своим новым помощникам. Раздаривал не только квартиры…

История знакомая. Думал ли Шаповалов, что исход его будет таким? Возможно. Он был далеко не дурак. Скорее всего, понимал, что нужно успеть, пока находится у власти, выкачать для себя и своего окружения как можно больше средств, а там хоть трава не расти. Дело не ограничилось только квартирами. Вслед за этим он принялся раздаривать объекты муниципальной собственности. Подарил здание кинотеатра «Октябрь» какому-то жителю далекого армянского села, приехавшего к нам в республику на заработки. Точно так же поступил с гостиницей «Одон». Можно предположить с большой долей вероятности, что эти «подарки» были далеко не безвозмездными. Собственность, впрочем, удалось вернуть городу.

В нарушение всех существующих норм закона Шаповалов стал во главе правлений коммерческих предприятий «Улан-Удэнский банк» и «Социумбанк». А это было очень трудное для страны время. Дефолт еще не объявили, но все шло к нему. Невыплата зарплаты работникам бюджетной сферы насчитывала 5-6 месяцев. Из республиканского и федерального бюджетов направили в город более 3,5 млрд рублей для ликвидации задолженности по зарплате. Погасили лишь 1/10 часть задолженности. Остальные средства были зачислены на подконтрольные Шаповалову банки и были частично использованы для выдачи кредитов коммерческим организациям, а также погашения кредитов, ранее полученных в «Мосбизнесбанке». Кредиты получили ИЧП «Маргарита», возглавляемая председателем комитета по экономике мэрии, Азиатская холдинговая компания, возглавляемая первым заместителем мэра, председателем комитета по имуществу и другие.

Материалов на Шаповалова и его сподвижников набралось много. По прежним временам вполне хватило бы лет на 10 реального срока. Но властители города не боялись. Наступила эпоха рыночной экономики, которая предоставляла возможность любым чиновникам решать свои личные дела и проблемы своих родных и близких самым радикальным способом – забрать и поделить. Однако первому заместителю мэра все-таки не удалось избежать возмездия – после того как он, будучи председателем КУИ г. Улан-Удэ, приватизировал на свое имя гастроном на площади Революции, ему несколько лет по решению суда пришлось провести в составе хозяйственной обслуги местного СИЗО. Лично видел его с метлой в руках, подметающим территорию улан-удэнской тюрьмы.

К сожалению, набравший в то время силу принцип «своя рука владыка» продолжает действовать и поныне. Более того, правила хозяйствования с каждым годом модифицируются. Теперь для должностных лиц установлены новые правила, которые гласят: «Если нельзя, но очень хочется, то можно». Притом что численность чиновников стремительно разрастается, так же стремительно растет и коррупция. Многие чиновники стремятся делать свою работу не так, как лучше для людей, для жизни, а как, в первую очередь, угодить своему патрону и получить выгоду для себя лично. При этом много говорят об ответственности, о чести.

Когда-то в вузе нам вдалбливали марксистскую формулировку, что государство – это аппарат насилия, устанавливающее общие правила существования для всех в нем проживающих. Теперь государство как аппарат насилия исчезло. Образовался один общий неконтролируемый бардак. Евнухом при этом бардаке оказался чиновник. Он, как мне кажется, и до сего времени продолжает рулить этим гаремом.

Вспоминаю, как в ноябре 1996 года президент республики Л.В.Потапов подписал указ за № 394 «О временном введении в Республике Бурятия особого режима управления экономикой и социальной сферой». Создавалась комиссия, куда входил министр экономики, министр юстиции, министр МВД, начальник ФСБ, начальник налоговой инспекции и министр финансов. По их предложению или с их согласия президент наделял себя правом путем издания соответствующих указов приостанавливать действие отдельных законов и нормативных актов. Законы, таким образом, перестали что-либо стоить. Ну чем, скажите, не государственный переворот?..

Это решение способствовало тому, что с экономической карты Бурятии исчезли первенцы индустрии: Улан-Удэнский судостроительный завод; завод «Электромашина», лесозавод (БМДК); Баргузинский рыбоконсервный завод. Перестали существовать механизированный стекольный завод; мелькомбинат; Джидинский вольфрамо-молибденовый комбинат; Онохойский лесоперерабатывающий комбинат. О других предприятиях даже не упоминаю.

Вспоминаю слова директора стеклозавода Сергея Николаевича Угрюмова о том, что для сохранения завода ему необходима небольшая сумма, чтобы закупить кварцевый песок. Если сырья не будет, придется остановить производство. Оставшаяся в печах расплавленная масса песка застынет и превратится в монолит. Для предприятия это смерти подобно. Денег не нашлось, завод прекратил существование, а с ним замерла жизнь в поселке стеклозавода, где проживала основная масса работников предприятия.

Между тем деньги постоянно находились для тонкосуконной фабрики, которая взяла громадный кредит для закупки шерсти у местных овцеводов под гарантию правительства Бурятии. Это якобы создавало возможность материальной поддержки не только самого предприятия, но и поддерживало овцеводство в республике. Средства разошлись неведомо куда, овцеводство, одна из основных отраслей экономики, пришло в упадок, а погашать кредит пришлось из бюджетных средств.

Деньги находились для «Мотома», для приобретения самолета ТУ-134, купив который потом не знали, как от него избавиться, поскольку его содержание было разорительным. Сюда же можно отнести кредитование мифической фирмы «Кримсон», за которое уголовную ответственность пришлось нести не автору и вдохновителю идеи, а молодому и неопытному в делах большой политики парню. Сюда же – подписание контракта с АКБ «МАПО БАНК» об открытии спецсчета для зачисления на него выделенных республике средств из федерального бюджета. И наделения АКБ правом свободного пользования указанными средствами для кредитования своих клиентов. Проценты с указанного счета поступали в виде иностранной валюты и использовались по усмотрению руководителя упомянутой выше комиссии.

Например, выделение по распоряжению № 357-96 г. средств на долевое участие по содержанию дома отдыха «Мелиоратор» 130 млн рублей. «Мелиоратор» в итоге приватизировали, а от затраченных средств остались лишь воспоминания. Другой пример: распоряжением № 589-96 г. зампреду Совмина на командировочные расходы в США для проведения переговоров о привлечении иностранных инвестиций в экономику Бурятии были выделены 67,1 млн руб. В конечном счете – ни денег, ни инвестиций.

Примеров множество. Каждый из них заслуживает самого серьезного расследования, но время для этого еще не наступило либо уже безвозвратно прошло.

По роду службы постоянно приходилось общаться с людьми, которые делали одно, говорили другое, думали обратное. Многие руководители самого высокого ранга того времени казались мне именно такими. Кто знает, возможно, я ошибаюсь, а может быть, в этом и состоит суть самой политики? Если так, то в ней есть что-то такое, что роднит ее с криминалом.

Работа в течение ряда лет в верхних эшелонах республиканской власти позволила на многое взглянуть другими глазами. Успех любого дела зависит, прежде всего, от кадров, от тех людей, которым доверено исполнение намеченных программ, от их честности и неподкупности.

Сейчас другие времена. Даже невооруженным глазом видно, насколько поменялись ориентиры в общественном сознании. Понятия «честь», «долг», «совесть» отошли как бы на второй план, уступив место меркантильным интересам. Люди стали более алчными. Не все, конечно. Меньше стало проявлений сочувствия и заботы о ближних. Каждый день по телевидению пугают серьезной ответственностью за то или иное правонарушение. Беда, однако, в том, что ответственность вроде бы предусмотрена, а самой ответственности нет.

Известно, что главным условием высоких результатов в работе всегда были и остаются профессиональная компетентность и ответственное отношение сотрудника к порученному делу, а не кумовство, землячество и личная преданность своему начальнику. Коррупция во всех эшелонах власти стала главной приметой нынешнего времени. Думаю, что на такой лошадке мы далеко не уедем. Но я продолжаю оставаться оптимистом и твердо верю, что впереди у всех нас только светлое будущее.

СПРАВКА: Герман Корнилович Языков–- бывший председатель комитета Верховного Совета Республики Бурятия по законодательству, правопорядку и делам военнослужащих, начальник Государственно-правового управления и Главный федеральный инспектор труда по Республике Бурятия.

Кол-во просмотров: 565

Поделиться новостью:


Поделиться: