«Центр будет выполнять несколько важных функций, которые, к сожалению, невозможны на территории нынешней России — изучать коренные народы и информировать общественность об их состоянии», — рассказал бывший руководитель Ассоциации коренных малочисленных народов Севера в интервью «Открытой России».
Ранее Суляндзига попросил политическое убежище в США. Сейчас он с семьей находится в США и ожидает решения властей по его запросу. Сообщается, что в России против него возбуждено уголовное дело по подозрению в нецелевых расходах средств, выделенных его организации. Сам активист говорит, что решил просить политического убежища, опасаясь за свою семью.
Представитель народа удэге Павел Суляндзига входит в Рабочую группы ООН по правам человека, транснациональным корпорациям и иным видам бизнеса от региона Восточной Европы. С 2001 по 2010 годы он занимал пост первого вице-президента Ассоциации коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока РФ. В 2004 году создал фонд «Батани», признанный в России в 2016 году иностранным агентом.
Интервью «Открытой России»: В конце апреля этого года бывший член Общественной палаты, защитник прав малых коренных народов Павел Суляндзига покинул Россию, чтобы получить политическое убежище в США. По словам Суляндзиги, из-за его общественной деятельности против него и его близких готовят уголовное дело. «В режиме „сидения на вулкане“ я находился много лет, как и многие другие, занимающиеся правозащитной деятельностью в нашей стране. Это началось еще в советские времена. И вроде уже даже как-то привык. Но ни в какие времена власти не позволяли себе использовать в борьбе против меня давление на детей, тем более подвергая их жизни опасности. А для этих, как я уже знаю, такие методы — не проблема», — написал он на своей странице в фейсбуке. Открытая Россия поговорила с Павлом об угрозах со стороны властей, причинах преследования и о положении коренных народов в России.
— В заявлении на сайте партии «Яблоко» сказано, что против вас были возбуждены несколько дел. Расскажите о них подробнее, пожалуйста.
— Дело, которое, как мы считаем, организуется сейчас — просто последняя капля. Против меня возбуждали дела уже несколько раз по тяжелым статьям — сепаратизм, призывы к свержению конституционного строя. По сепаратизму, например, возбуждали дело в 2013 году. На меня написал заявление нынешний руководитель Ассоциации коренных малочисленных народов депутат Государственной думы Григорий Ледков. Он обвинил меня в том, что я якобы в 2013 году, выступая на всемирной конференции представителей малых коренных народов в Норвегии, призвал народы отделяться от РФ. Ледков не учел того, что встреча записывалась, и я просто попросил у организаторов записи, так как ничего подобного я не говорил. К сепаратизму, к слову, я отношусь отрицательно. И после того, как я передал записи властям, все претензии отпали.
Впоследствии нынешний замминистра Михаил Травников написал на меня заявление в ФСБ о том, что я якобы работаю с фондами западных спецслужб, даю поручения антиконституционного характера. Вот такого рода жалобы, проверки — все это тянулось и тянется.
— С чем вы связываете такое внимание к своей деятельности со стороны государства?
— Основная причина — моя работа по защите прав коренных народов. В частности, мое самое главное дело — расследование разграбления общины коренных эвенкийских народов «Дылача». Была такая община, очень успешная, входила в десятку крупнейших налогоплательщиков в республики Бурятия. Занимались добычей нефрита, заводы у них были, туризм организовывали, владели пастбищами, лесами, угодьями. Аналогов этой общине, я считаю, нет и уже не будет. В общем, их деятельность приглянулась силовикам, и их решили разграбить. В 2006 году представителей общины пригласил к себе прокурор республики Бурятия — господин [Валерий] Петров — и потребовал отдать бизнес. Они хорошо знали, что он берет взятки, и предложили откупиться — давай, назначай цену. Он ответил — деньги не нужны, нужен бизнес.
В тот же вечер на жену и ребенка главы общины было совершено покушение. Ну, не прямо покушение, акт устрашения это был. Женщина с ребенком подъехала к дому вечером. К машине подбежал мужик с ведром бензина, вылил его и поджег машину. Никто не пострадал, все успели выскочить, водитель смог схватить нападавшего, да он, в общем-то, не очень и сопротивлялся, его сдали полиции. На следующее утро этот же мужик пришел опять и говорит — вы меня вчера сдали, а я на свободе. Говорит, делали вам предложение отдать бизнес добровольно, а вы отказались, я — только предупреждение, дальше хуже будет. Вот такая смычка прокуроров и бандитов.
Община обратилась ко мне с просьбой помочь. По линии Общественной палаты я вышел на Администрацию президента по этому вопросу, они обратились в полпредство Сибирского федерального округа. Полпред сказал — вы понимаете, что прокурора голыми руками не возьмешь. Мы разработали план по спасению общины, ее тогда досконально проверили, не нашли никаких нарушений. В общем, удалось как-то отбиться.
В 2012 году уже была более сложная ситуация. В общину прилетел ОМОН, два борта московских, все оцепили, возбудили дело по хищению у государства 600 млн рублей. Тогда мы тоже встали на защиту общины, мне удалось выяснить, что за «наездом» стоит [глава «Ростеха»] Сергей Чемезов. Я поднял вопрос давления на общину в ООН, на заседании была повестка дня, и люди Чемезова немного сдали назад. Но затем он написал про «Дылачу» президенту Путину, президент поручил разобраться Чайке, Бастрыкину, Колокольцеву. Те, понятно, и разобрались. Все перешло «Ростеху».
Сразу после этой истории моего заместителя Дмитрия Бережкова вызвали в ФСБ, 8 часов там продержали, предлагали подписать уже подготовленную бумагу с заявлением на меня. Он отказался, и ему дали две недели, чтобы подумать. Иначе, сказали, посадят, и после недельки у них он и «на маму родную заявление напишет». После этого он вынужден был уехать за границу. Моим соплеменникам предлагали написать заявление, якобы я украл у них деньги, обманул их и так далее. Потом привлекли к делу брата Родиона и сына Бориса — были постоянные обыски и слежка. Началось давление на бизнесменов, с которыми я работал. Пока держатся, не пишут заявления на меня, но я им уже сказал — если будет совсем невмоготу, пишите уж.
Я уверен, что все это из-за того, что я открыто и прямо, в том числе и на международном уровне, рассказываю, что происходит в России с малыми коренными народами. Больше всех, конечно, мне припоминают именно «Дылачу».
— Вы говорите, что поднимаете проблемы коренных народов. Какие?
— Фактически по отношению к ним сейчас введено новое, современное крепостное право. По российскому законодательству все территории коренных народов находятся в свободном обращении, и их можно покупать и продавать. Очень много таких случаев, когда живет община в какой-то своей деревне, приезжает дядя-помещик, показывает документ, говорит — все здесь мое. Я вас отсюда не гоню, живите, но все, что вы добываете, ловите, это все мое. И покупает у них за копейки промысел. А людям нужно выживать, они все равно рыбачат и охотятся, но с точки зрения закона формально — браконьерствуют. Вот об этом я говорю.
Все, что связано с народом — с природными ресурсами, с самоуправлением — должно исходить от народа. Вопросы народностей — вопрос безопасности страны. Но вместо того, чтобы заниматься этим, решать проблемы, искать компромиссы, власть предпочитает все просто подавить. Например, лидер общины эвенков Сергей Никифоров сейчас в тюрьме за то, что боролся против добычи золота на их территории. Все это «утяжелилось» тем, что кампания была в 2012 году, во время президентских выборов, и Никифоров пригрозил бойкотом выборов, если их требования не будут выполнены. Так его борьба была сочтена политической, и как только закончились выборы, его арестовали, обвинили в вымогательстве взятки у золотопромышленников. Адвокатам удалось доказать, что его не было на месте, где он якобы взятку получал, но никого это не волновало. Как-то так и работают.
— Вы планируете как-то продолжить свою деятельность за границей?
— Да, обязательно. Сейчас я планирую создать центр коренных народов России в эмиграции. Он будет выполнять несколько важных функций, которые, к сожалению, невозможны на территории нынешней России — изучать коренные народы и информировать общественность об их состоянии.
Источник: http://etnic.ru
